– Да, – засмеялся вдруг Пётр. – Лёшка написал, как плохо бывает тем, чьи наряды или физиономия не понравятся ему. Все в экипажах и прохожие, все должны остановиться, если едет процессия государя. Многие, завидев приближение императора, разбегаются попросту в разные стороны. Однако некоторых удаётся словить полицейским драгунам и привести к государю. Не позволяет тот бояться.
– Строгий какой, – удивился Тико. – Не хотелось бы с ним пересекаться.
– Вот, – смеялся Пётр. – Ты уже и боишься!
– Мы не будем во дворце, – улыбалась Иона уверенно. – Мы едем к Алёшеньке с Софьей. Пусть пока без детей вышло, но хоть увидимся.
– Узнать ещё предстоит, где обитает сей барон Герцдорф, – задумался Тико. – Может, ваши родственники знают.
– Наверняка помогут, – был уверен и Пётр.
Радость очень скоро посетила каждого. Алексей и Софья были счастливы приезду дорогих гостей, хоть и расстроились от того, что случилось в дороге. Иона и Пётр за ужином рассказали о своих неприятных приключениях и были рады прочитать письмо, которое Алексей с Софьей получили из Швеции.
Родители заботятся о детях, там всё хорошо, хоть и не знают, как Иона с Петром и когда вернуться. Им тут же составили ответное письмо и отправили на почту...
– Что ж, – вздохнул Пётр расслабленно, когда слуга покинул дом в спешке передать конверт в отправку. – Осталось найти барона.
– Это не составит труда, – улыбнулся Алексей, стоя с ним у окна гостиной, откуда виден был двор и ворота дома, через которые спешивший слуга только что проехал верхом. – Если он человек столь знатный... Жаль, мало о нём известно. Но я наведу справки. Немедленно пошлю нужного человека разузнать.
– Благодарю, – улыбнулся Пётр в ответ. – В остальном, вижу, покой у вас настал долгожданный. Радостно видеть вас счастливыми. Семья. Детки.
– Зато у вас не без приключений всё же обходится, – добродушно засмеялся Алексей и обнял брата за плечи. – Идём к нашим любезным и твоему Тико, а то уж скоро на покой. Завтра будем знать, где сей барон обитает, да посетите его.
Этот вечер привнёс веру в успех и скорое благополучное возвращение в Швецию. К сожалению, гостить на этот раз вновь не выходило долго, но на будущий год сразу уговорились о встрече. Пётр и Иона обещали приехать сюда вновь уже с детьми и без приключений.
Оставшись в спальне, Иона поставила клетку с Колумбиной и птенцами на стол и улыбнулась:
– Сладких снов, голубки. Ещё немного, и будете дома.
– Интересно только в каком доме, – встал рядом Пётр. – Я весь в раздумьях о том, каким окажется сей барон. Габриэла уже наверняка с ним, если её никто не похитил.
– Думаю, да, с ним, – повернулась к любимому Иона и тут же попала в тепло объятий. – Не пугай меня похищениями! Я верю, что сама бежала. Я ей желаю и остаться с ним. Что может быть важнее жизни в любви? После здоровья. С детьми вот только трудно им будет...
– Наверное, ты права, – нежно провёл он по её заплетённым волосам и стал вытаскивать шпильки. – Разберёмся ещё во всём. А пока... мне сейчас нужна любовь... И тебе...
– Да, – чувственно прошептала она. – Продолжай...
Локоны её освобождались от причёски и падали на плечи, закрывая спину до пояса... Иона соблазнительно стала двигаться, медленно их расправляя и бросая игривый взгляд любимому. Пётр так и держал её в руках, прижимая всё жарче к себе, и с неудержимой страстью впился в губы поцелуем.
Снова этот вечер был их. Словно давно не были вместе... Опять и опять... Сладкое и чувственное посвящение друг другу, танец тел на двоих... и только их...
Глава 32 (барон,... сын,... Врангель...)
Хоть вся теперь природа дремлет,
Одна моя любовь не спит;
Твои движенья, вздохи внемлет
И только на тебя глядит.
Приметь мои ты разговоры,
Помысль о мне наедине;
Брось на меня приятны взоры
И нежностью ответствуй мне.
Единым отвечай воззреньем
И мысль свою мне сообщи:
Что с тем сравнится восхищеньем,
Как две сольются в нас души?
Представь в уме сие блаженство
И ускоряй его вкусить:
Любовь лишь с божеством равенство
Нам может в жизни сей дарить.*
Прекрасная игра на клавесине и красивое пение мужского тенора доносилось из открытого окна небольшого дома в центре Петербурга. На вид дом был невзрачным. Никаких наружных признаков, что здесь живёт какой светский человек. Но судя по адресу, что удалось узнать, именно здесь и проживал барон Карл Герцдорф.
Иона и Пётр недолго постояли, слушая лирическое выступление кого-то в этом доме, и переглянулись с улыбкой. Они заплатили извозчику, доставившего их сюда на своей пролётке, и под руку, не скрывая нежных чувств, прошли к двери дома.
Пётр постучал, и ему тут же отворил пожилой, но аккуратно выглядевший дворецкий. Он вежливо пригласил пройти и обождать в небольшой гостиной. Пение и музыка в ту же минуту прекратились. Будто во всём доме стало сразу известно о прибытии нежданных гостей.
Иону и Петра не заставили ждать долго. Высокий, стройный, плечистый мужчина лет сорока, с выразительными большими глазами и роскошными тёмными с проседью волосами вошёл в гостиную. Вокруг него была некая сильная, заставляющая на мгновение застыть и восхищаться внешней красотой и теплотой аура. Казалось, это даже будто родной человек, которого давно не видели. От его доброжелательности, уважительного отношения и излучения совершенного спокойствия было невероятно уютно.
Когда Пётр рассказал о том, что приехали в поисках графини Габриэлы Врангель, которая непременно хотела прибыть сюда, барон изменился в лице. Он погрузился в некую печаль, воспоминания или мысли. Только сказать не смог пока ничего. Вбежавший в гостиную мальчик, одетый только в панталоны, прильнул к нему в объятия и произнёс со странным акцентом:
– Мама.
– Мой сын. Приёмный пока, – улыбнулся барон, с неловкостью поясняя дальше. – Зовёт меня мамой. Он только это и может сказать. Нет, не удивляйтесь,... я его пока оберегаю. Он совсем дикий. Я должен вернуть его домой. Он бежал и попал ко мне.
– Удивительно, – поразился Пётр. – Он воспитывался не среди людей?!
– Да, увы, рос в лесу. Мой знакомый его обнаружил в лесах Баварии и забрал, надеясь сделать полноценным человеком, а я у него в гостях был. Когда я уехал, малыш тайком залез на уступок позади моей кареты. Я долго не подозревал об этом. Теперь вот, в Петербурге. Я недавно вернулся только, и снова в путь. Но как же я уеду теперь? Где же Габриэла? – переживал он сильнее.
– Выходит, её нет пока, – пожал плечами Пётр. – Будет со дня на день, полагаю.
– Надеюсь, она не пропала, – переживала Иона, а смотрела на мальчика, прижавшегося, вцепившегося руками в барона и уткнувшемуся ему в грудь так, словно боялся потерять.
– Где же её искать? – переживал не меньше и сам барон, поглаживая в своих объятиях этого безобидного, нежного и ещё далёкого от реального мира ребёнка.
Взгляд каждого в этот момент обратился к вошедшему в гостиную слуге. Тот остановился у порога, выполнил поклон и, строго выпрямившись, объявил: