– На что намекает, или я не понимаю чего? – улыбался ему вслед Пётр и медленно взглянул на кивающего брата:
– Да,... да,... легенду я узнал одну несколько лет назад после случившегося тогда.* Легенду про Чудовского пирата. Мы с ребятами останавливались тогда в трактире в Чудово, направляясь в Москву следить за Архаровым. Там же и Макарова встретили с Марковым.
– Да, припоминаю. А что за легенда?
– Обожди...
Алексей стал смотреть в сторону, где кого-то увидел или что-то заметил. Пётр взглянул туда же. Там был мужчина лет двадцать пяти, внешне невероятно красив, стройный и военной выправки. Догадываясь, что это и есть разыскиваемый охранник, Пётр последовал за Алексеем. Тот немедленно направился к охраннику, который явно собирался уже покинуть дом, и нагнал в холле:
– Стоять, – Алексей резко положил ему руку на плечо, и поражённый охранник, узнав и испугавшись видеть его здесь, повернулся.
– И ты думал, остолоп, я не найду тебя?!
– Барин, – сглотнул тот. – Ваше Сиятельство, я,... я не собирался скрываться... долго...
– А ну-ка, – толкнув к первой попавшейся двери, Алексей заглянул туда и убедился, что там свободный кабинет, где можно было бы поговорить. – Сюда.
Он позвал стоявшего рядом брата с ними и, выглянув в одинокий холл, закрыл дверь.
– Итак, – повернулся Алексей, снова строго уставившись на охранника. – Рассказывай сразу всё. Не забудь, кому служишь.
– Я,... я не знаю, с чего начать, – растерялся тот, а Алексей сложил на груди руки, еле сдерживая себя, чтобы не показать более яростных эмоций.
Пётр прошёл к буфету и стал рассматривать стоящие там полные различных напитков бутылки. Делая вид, что его больше интересует содержимое, чем рассказ охранника, он спокойно слушал и молчал.
Охранник же затаил дыхание от подступившего страха, что его ждёт ужасная участь, которой надеялся избежать, и понимал, что лучше всё искренне рассказать... Может, хозяин и смилуется...
* - «Последнее дело графа Аминова», Татьяна Ренсинк.
** - «Внезапная удача», Татьяна Ренсинк.
Глава 45 (рассказ охранника,... беседа с Ионой...)
– Я долго не буду ждать, – добавил Алексей со вздохом, и охранник немедленно ответил:
– Простите, Ваше Сиятельство. Я позволил вынести клетку, я. Я не собирался, но там сам Врангель был, документ показал. Печать настоящая! Денег дал, да каких! Я и согласился уйти... гулять.
– Гулять ты любишь, понял. Ты уверен про документ? – усмехнулся Алексей. – Я ж тебя учил различать печати.
– Уверен, документ настоящий, – был убеждён охранник.
– А выглядел как сей господин Врангель? – продолжал спрашивать Алексей.
– В шляпе был. Русые волосы, завязаны в хвост, – рассказал тот.
Алексей переглянулся с Петром, и брат пожал плечами:
– Бывает.
– Кто с ним был? – продолжал Алексей дальше расспрашивать охранника.
– Человек в плаще... Он уносил клетку под плащом. Капюшон скрывал его лицо, но... Я помню его. Лично не знаю, но видел его как-то в компании Разумовского. Я запомнил его, поскольку тогда был скандал между ним и одним молодым человеком.
– Что?! Ты уверен? – поразился Алексей, переглянувшись с не менее удивлённым братом.
– Да. Врангель дал мне ещё голубиное перо. Сказал, что оно принадлежало особенному голубю, который приносит удачу и мир тем, кто пером таким владеет, – достал тот перо из-за пазухи и показал.
– И ты купился?! – был Алексей поражён.
– Да, это перо Колумбины, – подошёл Пётр, узнавая радужный цвет пера. – Я пообщаюсь с Врангелем, а там, скорее всего, опять с Разумовским.
– Разумовский, – нахмурился Алексей. – Что за интрига?
– Есть некоторые стёклышки в моей мозаике, которые ведут именно к нему, – загадочно ответил тот. – Сначала интересно, кто выкрал документы Врангеля или подделал, представляясь им.
– Ты возвращаешься и, увы, пока что покидать ворота будет запрещено, – Алексей строго взглянул на охранника и кивнул на выход.
Тот с пониманием и энтузиазмом выполнить всё, что требуется, лишь бы не постигла немилость, зашагал вместе с ним и Петром на улицу...
Следующий шаг был ясен. Дома Алексей позаботился о записке для Габриэлы, чтобы сообщить о похищении Колумбины, а Пётр – о записке для Врангеля, с просьбой встретиться тоже по причине похищения голубки.
Вечером же, после ужина в узком семейном кругу, Пётр уединился в его с Ионой спальне. Он пробыл там один недолго, но сидел в кресле перед столом и попивал коньяк, погрузившись в размышления. Иона тихо пришла, сев на диван рядом, и молча наблюдала за ним. Она любовалась и жалела. Ей всегда было его жаль, если не получалось составить «мозаику», как он любил называть любое расследование, каким занимался.
В какой-то момент пригубив коньяк, Пётр заметил её, сидевшую вот так и смотревшую с беспокойством в ответ.
– Никак, – тихо сказал он. – Пока никак.
Иона молчала и не двигалась. Она уже привыкла к тому, что милый сейчас будет дальше размышлять, и мешать ему не стоит, чтобы мысль не прервалась...
– Мы встретили Врангелей на том балу, – откинувшись на спинку кресла, в котором сидел, выдохнул расслабленно Пётр и уставился в потолок. – Ты смотрела картину... Голуби, девушка... Подошла Габриэла. Там и Врангель появился. Ревностный... Да, он уже ревновал. Он знал, что супруга нарисовала голубей именно от любви к Карлу. Он присылал ей голубку, потом оставил её ей... Любовь...
Пётр выдержал паузу и продолжил:
– А дальше началось... Украли голубку и картины... Ту самую картину с голубями и с берёзовой рощей. Россия... Карл отсюда, да и что ещё?!... Потому она нарисовала русскую природу?... Тоска по любимому, тяга. Возможно. Пока другой причины не знаю. Но кто украл всё это и зачем? Сам Врангель? Да зачем ему это надо, тем более что сам просил следить за его женой, подозревая в изменах?... Любовник? А ему зачем? Чтоб любимая как-то к нему прибежала? А зачем похитили тебя тогда?
Иона молчала, затаив дыхание, словно любимый вот-вот и поймает нужную ниточку, или отыщет то самое стёклышко, чтобы дальше составить мозаику...
– Ты оказалась, как и Колумбина, и Врангели, где?... У Разумовского. Голубка – в погребе заброшенного дома... Ты тоже была где-то в таком же месте... Не в одном ли и том же?! Но ты в то время голубки не встретила. Всё это мы узнаем на месте... Да, – кивал Пётр, прищурившись и так и глядя в потолок. – Разумовский... Интриган, авантюрист... Что ему до нас? Возможно, по тебе соскучился? Бред полный... Нанял кого отомстить? Тоже бред, слишком слащавый и самовлюблённый. Внимания ему хватает. Но почему тогда ты, Колумбина и картины?... Нет, – протянул Пётр. – Картины были выброшены по пути... К счастью, не так далеко от нашего замка. Почему? Тяжёлая ноша? Возможно... Места занимают много и не столь важно, и уничтожены сразу. Раз, и нет, и нет памяти о них... Хорошо... Выкинули на первом попавшемся месте, по случаю, у водопада... Но Колумбину не уничтожили, берегли. Дали птенцам вылупиться... Для чего выкрали и кто? Врангель вряд ли знал, как и Разумовский... Как бы я хотел, чтоб кто-то из них был виноват, но это не они.