Орвуд спросил Отшельника, сколько тому лет и давно ли он на острове. Тот ответил, что попал сюда еще в те времена, когда люди на Закатных островах поклонялись Ум-рану и Эрде. Конечно, нам следовало бы уточнить, когда именно это было, потому что о таких богах мы даже не слышали. Но никому не захотелось показаться необразованным. Мы сделали вид, будто все поняли, а в результате так ничего и не узнали! Теперь меня мучает любопытство и я ругаю себя последними словами… Что ж, пусть это послужит мне уроком. В другой раз не стану выпендриваться, когда не надо.
Мы думали, что Отшельник сразу захочет уплыть вместе с нами. Но он сказал, что пока не готов покинуть остров, время еще не пришло. Попросил забрать его, когда соберемся в обратный путь. Я даже испугался: мало ли что приключится с нами в Океане? Можем погибнуть, можем просто не найти этого места. И тогда он останется на своем острове до скончания времен. По-моему, не следует так рисковать и испытывать Судьбу! Но Отшельник ответил: «Да, вас ждут впереди многие опасности, но я точно знаю, что тем или иным способом, но выберусь с острова еще до зимы».
Ну это его дело, пусть поступает как знает… А все-таки я не очень люблю предсказателей и провидцев. Есть в их способностях нечто противоестественное!
Ночевали мы на берегу. Отшельник приглашал нас в свой шалаш, но мы побоялись оставить драккар без присмотра. Тогда он пошел нас проводить, и мы с ним всю ночь проболтали у костра. Бедный человек столько лет провел в изоляции, неудивительно, что ему нужно было выговориться!
На рассвете (Аолен называет это время суток утром — вот псих!) мы вышли в путь. На прощание Отшельник подарил нам окатанный камень, сердолик с двумя отверстиями по краям. Сказал, что это очень хороший амулет, способный отводить бури. Вещь и в самом деле мощная, я смотрел через астрал — магией так и разит! Ильза быстренько прибрала его и повесила на шею для украшения. Все-таки странные и непостижимые существа — женщины! Они почему-то искренне верят: чем больше всякой ерунды на них навешано, тем привлекательнее они выглядят! Взять ту же Ильзу. Она от природы, без всяких дополнений, очень красивая девушка. Но разве ее убедишь? Тем более что Энка сразу вопит: «Чего бы ты понимал! Нечего лезть в дамские дела!» — и тому подобное…
Хотя амулет на самом деле не ерунда, а очень полезная штука. Отшельник сделал нам действительно ценный подарок. Я привязал к дереву на его острове правое ухо, надеюсь, это поможет нам вернуться.
Ну вот, все, что было вчера, я изложил. Теперь с чистой совестью пойду спать. Последнее время я веду ночной образ жизни, чем несказанно доволен. Кажется, никогда прежде я так хорошо не высыпался! Очень тяжело жить в окружении существ, чьи биоритмы находятся в противофазе с твоими собственными!..
Август, тридцать девятый день после бури,
третий после встречи с Отшельником.
Наконец-то скопление островов осталось позади. Плыть стало намного легче. Нет нужды постоянно остерегаться мелей и рифов.
С другой стороны, я чувствую некоторое разочарование. Мне казалось, такой огромный архипелаг должен служить преддверием целого континента, но увы! Вокруг нас опять только Океан, на все четыре стороны горизонта.
В голову лезут неприятные мысли. Многие острова морфологически были очень похожи на горные вершины, торчащие из воды. Вдруг это правда?! Вдруг континент, который мы ищем, затонул, и острова — это все, что от него осталось? И впереди нас не ждет ничего, кроме охвостья Инферна? Вот будет обидно!.. Впрочем, надо надеяться на лучшее. Земля большая. Кто сказал, что на этой широте не могут располагаться сразу несколько материков?
И все-таки напрасно мы поспешили и не исследовали архипелаг повнимательнее! О чем я, собственно, думал, осел сехальский?!
Рискнул, попытался уговорить наших вернуться, пока недалеко ушли. Зря старался.
Во-первых — и тут Меридит права — обратно пришлось бы идти против ветра, на веслах. Вряд ли мы справились бы. У «Грома» шесть румов, он рассчитан на двадцать четыре гребца, а не на восемь… Саги говорят, что фьординг Гундер Гребец мог целый день в одиночку работать парой весел. Да только нам до того Гундера как до императора Сехальского. Может, час-другой и продержались бы, но не больше.
Во-вторых, стоило мне о том заикнуться, как Рагнар и Энка принялись вопить, что возвращаться — плохая примета. Уж на что суеверный народ воины, а мореходы еще хуже!
Хотя не мне их судить. Это я в университете такой весь из себя образованный и прогрессивный. А к примеру, в разведке — ну ни за что не пойду по тропе, если ее перебежит заяц, стану другую искать. И ведь знаю, знаю, что глупости. Нарочно в астрале смотрел — нет в зайцах никакой магии, совершенно нейтральные зверьки. А все равно боязно. Думается: а вдруг?..
Жаль, нет надежного способа отличать предрассудки от предзнаменований. В мире Макса все проще. Там магии нет — одни суеверия. И дурные приметы если и сбываются, то по причинам чисто психологическим. А у нас все так запутано — просто беда!
Август, сорок третий день после бури…
Или сорок четвертый?
Я запутался, потому что уже ночь. И вообще, после того кошмара, что с нами приключился, разумом ослабеть немудрено. Хотя когда начинаешь вспоминать — до того смешно! Особенно когда Рагнар… нет, буду излагать «о порядку.
Виной всему стала, опять же, неуемная прожорливость наших престолонаследников. Оказывается, они вчера — я это событие благополучно проспал — видели за бортом совершенно выдающуюся рыбу. На вид — самый обычный окунь, но размером якобы с дельфина. Естественно, в принцах тут же взыграл охотничий дух, и им приболело непременно ту рыбину изловить. Одна беда, наша сеть для такого гиганта маловата — не поместится. И решили они тогда ее удить, и удили весь день, и все без толку. А сегодня поутру догадались: наживка не та! Заменили салаку самой крупной сардиной из тех, что имелась в запасе у Ильзы. Не представляю, как она согласилась пожертвовать этаким добром?! Наверное, тоже польстилась на огромного окуня. В результате остались мы и без окуня, и без сардины… Но я опять забегаю вперед.
Насадили они сардину на огромный акулий крюк (это Рагнар запасся в Оттоне всевозможными рыболовными снастями), забросили в море и стали ждать богатую добычу. Час ждут, другой ждут…
А я ждать не стал, пошел спать. И проснулся уже под вечер, от радостных воплей — у принцев клевало. Но очень скоро вопли перестали быть радостными. У меня до сих пор стоит перед глазами незабываемая картина: наши рыболовы тянут, тянут своего „окуня“, а он все не кончается и не кончается!
А потом кто-то длинный, громадный вынырнул из воды, так и хочется сказать „по пояс“, навис над драккаром, и прямо над нашими головами разверзлась кошмарная зловонная пасть, оснащенная тремя рядами острых и круглых, как заточенные колья, зубов! А из ее розовых недр вывалился ужасный, шага полтора в длину, синюшный, пупырчатый, раздвоенный язык. С него стекала и капала на палубу вязкая желтая слюна. И в левом его кончике торчал, пробив насквозь живую плоть, наш рыболовный крюк…
За свою долгую и многотрудную жизнь я успел перевидать великое множество всякой гадости и со всей ответственностью могу утверждать — зрелище было непревзойденно тошнотворным!
Это сейчас мне смешно вспоминать, а в тот момент казалось, что всем нам, вместе с драккаром, пришел конец. Водяная тварь извивалась, била хвостом, вздымая огромные волны, нас швыряло из стороны в сторону, невозможно было удержаться на ногах. Я хотел усмирить чудовище с помощью магии — куда там! Не было и десяти секунд, чтобы успеть разложить камни. Тогда я схватил его в астрале, как прежде хватал сехальских драконов, и стал оттаскивать подальше, чтобы он не рухнул на нас всей тушей. Это была непростительная глупость с моей стороны! Потому что рыболовный трос оказался, для страховки, привязанным к носовой фигуре Фернира.