Умный Томеа-меа очень быстро раскусил истинную натуру Шеффера. Терпению его пришел конец, и в один прекрасный день король вызвал его к себе во «дворец», накричал на него, назвал мошенником, отобрал у доктора все имения и дал ему несколько дней для того, чтобы убраться вон из своих владений.
К счастью для Шеффера, в бухту 21 апреля 1816 года вошло компанейское судно «Открытие» под командой лейтенанта Подушкина, а 30 апреля прибыл «Ильмень» с капитаном Вудсвортом, тем самым, который оставил Тараканова и Кастро в руках испанцев три года тому назад
Велико было изумление обоих капитанов, когда вместо дружественной встречи со стороны короля и хороших с ним отношений они узнали, что Шеффер довел дело до разрыва. Обоим кораблям было приказано немедленно убраться из бухты и забрать с собой незадачливого парламентера.
Не таков был Шеффер, чтобы покорно сдаться. Он перебрался на «Открытие», договорился с капитаном Подушкиным, чтобы тот доставил его на остров Атуай, где царил соперник Томеа-меа король Тамори, человек с авантюристической жилкой и большими амбициями.
6
Сходство натур быстро сблизило Шеффера и короля Тамори, особенно еще и потому, что каждый из них в этом союзе видел взаимную выгоду. Шеффер к тому же был искусным врачом. Он исцелил Тамори от водянки, которой тот страдал уже некоторое время, а кроме того, полностью излечил от лихорадки и любимую жену короля. С этого времени между ними был заключен неразрывный союз.
Шеффер не жалел посулов. Он сразу же пообещал королю Тамори неограниченную помощь не только правителя Баранова, но и поддержку со стороны всей Российской империи в его соперничестве и борьбе за власть против короля Томеа-меа. Это обещание он дал несмотря на то, что между Барановым и Томеа-меа существовали узы дружбы в течение нескольких лет. В своем ослеплении от ненависти к Томеа-меа за «оскорбление», нанесенное ему, Шеффер был готов обещать, что угодно. В союзе с Тамори он видел практическую возможность отомстить человеку, унизившему его.
В своих ежедневных разговорах с Тамори Шеффер все больше и больше убеждался, что в нем нашел орудие для своего благополучия и возвеличения. И опять, как и прежде на острове Сагу, в голове у Шеффера зашевелились фантастические планы. Инструкции Баранова установить регулярную торговлю с Сандвичевыми островами казалось ему теперь мелкими и несущественными по сравнению с его собственными честолюбивыми планами. Пусть Баранов потеет на своем тесном острове Ситке. Шеффер предвидит для себя широкое поле деятельности и блестящее будущее на теплых, солнцем согретых Сандвичевых островах. И он… доктор Шеффер… впишет свое имя в историю как человек, основавший здесь новую колониальную империю. Для этого нужно прежде всего объявить, что острова под покровительством не Российско-Американской компании, а самого императора Российской империи. Сандвичевы острова должны стать новой колонией империи!
Убедить в этих глобальных планах короля Тамори было нетрудно. Шеффер нарисовал ему картину благополучия и безопасности под защитой русского оружия, которым воспользуется Тамори. На островах не будет гражданских братоубийственных войн, никаких сражений и ссор между островами; все острова будут объединены под властью одного короля, и этим королем будет Тамори, который — и в этом заключался главный козырь Шеффера — будет ответствен только перед представителем русского царя на островах, генерал-губернатором островов, и этим человеком без сомнения будет он… доктор Шеффер!
Честолюбивые амбиции Шеффера этим не ограничивались. Он уже видел, что и форт Росс в Калифорнии, и даже Русская Америка Баранова подчинятся ему — будущему генерал-губернатору. Баранов будет его помощником, если он вообще останется на посту, хотя он уже стар и, скорее всего, выйдет в отставку. Шеффер не думал, что он превысил инструкции Баранова в том, что связал свою судьбу с судьбой короля-соперника. Он считал, что ставки здесь достаточно высокие, чтобы пойти ва-банк, и что сам российский император будет рад получить новую богатую колонию, добровольно и мирно подчинившуюся ему благодаря «искусной» дипломатии доктора Шеффера. Для достижения своей цели Шеффер не стеснялся в средствах, неосмотрительно предоставленных ему Барановым. Сообщение с Новоархангельском носило нечастый характер, происходило от случая к случаю, и если Баранов решит одернуть его, пройдет много времени, и к тому же Баранов окажется перед свершившимся фактом.