Летом 1816 г. Румянцев побывал в Ярославле — городе, с которым связано открытие «Слова о полку Игореве». Знал ли тогда он, что в конце XVIII в. этот памятник приобрел от ярославского архимандрита Иоиля Быковского его современник и коллега по изучению прошлого А. И. Мусин-Пушкин? На это трудно дать однозначный ответ: Калайдович, которому о своем приобретении сообщал ранее Мусин-Пушкин, был связан обещанием не разглашать этого. И все же заинтересованность Румянцева фигурой Иоиля дает основание предполагать, что он многое слышал о просвещенном архимандрите Спасского монастыря. В том же 1816 г. от литератора С. П. Соковнина он получил даже несколько копий документов, хранившихся в коллекции Иоиля, а также пространную характеристику его личности. Во время посещения Ярославля архиепископ Антоний Знаменский подарил Румянцеву копию одного из хронографов, принадлежащих Мусину-Пушкину. Не исключено, что его погибший оригинал происходил из Ярославля. Позже ряд ярославских хранилищ (Ильинской Тихоновской церкви, церкви Петра и Павла) по поручению Румянцева были обследованы местными священниками М. А. Ленивцевым и А. С. Михайловским. Копии некоторых документов из них были присланы затем графу.
Добросовестно и тщательно вели разыскания сотрудники Румянцева в Новгородской Софийской библиотеке, одном из древнейших и богатейших собраний исторических материалов России. Возглавил их хранитель библиотеки протоиерей З. Т. Скородумов. В 1816 г. он прислал Румянцеву ее подробное описание и затем по отметкам, сделанным в этом описании графом, сумел организовать копирование большого числа летописей, житий святых и других памятников.
Хранилища исторических центров Древней Руси привлекали членов кружка в первую очередь. Именно с ними сотрудники Румянцева долгое время связывали возможность отыскания интересных памятников. В 1815 г. через бакалавра Феоктиста члены кружка получили возможность знакомства с библиотекой и архивом Троице-Сергиевой Лавры. Отсюда в последующее время в собрание Румянцева поступили копии летописей, житий святых. В 1816 г. игуменом Феофаном были скопированы документы муромского Благовещенского монастыря, городским головой Вороновым — угличской соборной церкви Преображения, нижегородским протоиереем Ермилом — Спасо-Преображенского, Благовещенского, Арзамасского монастырей и Покровской церкви Нижнего Новгорода, архимандритом Порфирием — сибирского Покровского монастыря. В этот и последующие годы от архимандрита Мельхиседека и протоиерея М. Троепольского кружок получил копии материалов суздальских монастырей: Спасо-Евфимиева, Покровского, Васильевского. В 1816–1817 гг. по заданию Румянцева под руководством рязанского епископа Феофилакта в местной духовной консистории было организовано выявление и копирование документов по истории Рязанского края. Подборка сведений из летописей, актов, родословных книг, синодиков, составив солидный том, фактически оказалась одной из первых исторических работ о Рязани и ее окрестностях[72].
В 1816 г. к разысканиям кружка был привлечен оренбургский генерал-губернатор князь Г. С. Волконский. По его предписанию, духовенством Казанской, Астраханской, Уфимской и Тобольской епархий было проведено обследование местных хранилищ с целью сбора «обстоятельных известий о всех древностях». Результаты его, однако, оказались незначительными скорее всего потому, что оно проводилось формально. Префект Казанской духовной академии сообщил, что все документы архива академии и казанских монастырей были еще в 1793 г. «отобраны бывшим тогда святейшего правительствующего Синода обер-прокурором графом Мусиным-Пушкиным», а то, что осталось, сгорело в 1815 г. Вслед за ним тобольский архиепископ Амвросий, ссылаясь на «жестокость бывших до него в его епархии пожаров», писал об отсутствии вообще церковных и монастырских архивов. По сообщению уфимского архиепископа, «ни в самой Уфе, ни в местных монастырях, старинных исторических церковных актов не оказалось». Исключением стал ответ астраханского архиепископа, представившего выписку из синодика и записку о библиотеке Астраханского собора[73].
В дальнейшем Румянцев не терял надежды на открытия интересных материалов в этих районах, но предпочитал действовать уже через гражданских лиц. В Казанской губернии он старался привлечь к разысканиям историка Н. С. Арцыбашева. По списку библиотеки Общества любителей отечественной словесности при Казанском университете Арцыбашев организовал для Румянцева копирование «Истории» князя А. Курбского. В 20-х годах нижегородские архивы согласились обследовать купеческий сын Руднев и балахнинский купец Латухин (очевидно, тот самый Латухин, от которого еще в 1812 г. Карамзин получил интересный список Степенной книги, названной его именем).
72
Переписка Н. П. Румянцева, с. 18, 113; ЦГАДА, ф. 11, д. 114, л. 286; д. 18; д. 2 доп., л. 82, 148, 177 об., 179, 180–181, 225–225 об., 227, 231, 235–235 об., 240–240 об.; ГБЛ, ф. 256, д. 222 и др.
73
Переписка Евгения с Н. П. Румянцевым, вып. 3, с. 108; ЦГАДА, ф. 11, д. 137 доп., л. 3, 8–8 об., 15–15 об., 22–22 об.; ГБЛ, ф. 255, карт. 9, д. 4, л. 1–1 об.