В этом зале были люди, самые настоящие люди. Они подходили к столу, который стоял в центре зала, что-то брали с него и отходили. Я подошел к этому столу посмотрел, что там лежит. И мне показалось, что это реально какой-то очень комфортный сон. Леха, на столе ровными рядами лежали косяки, самые настоящие косяки. А те, кто был в этом зале, брали по одному, кто по два и закуривали.
Лех, я не выдержал и тоже закурил, и меня там реально вштырило, я приторчал. Я помнил, что времени у меня тут очень много, и я провел в этой комнате не меньше двух дней, часто подходя к столу, на котором все также было очень много косяков. Я подходил, брал, никто не обращал на меня внимания, и я тихонько садился в свободном углу и курил, курил, курил. Мне не хватало только общения, именно желание поболтать побудило меня пойти дальше. Сначала я пытался поболтать в этой комнате, но те, кто был рядом, не хотели разговаривать со мной, они были странные. Я подходил и говорил что-то вроде:
– Здорово, братан!
Но в ответ в лучшем случае мне отвечали:
– Отвали,– а то и просто игнорировали. И я пошел в другую комнату, искать, где повеселей. Пройдя по-черному, как ночь, коридору, я оказался в огромном зале, где было множество столов и очень много народу. Но суть происходящего в этом зале была точно такой же, как и в предыдущем, только видов дури на столах тут было гораздо больше. Я ходил между столами и смотрел на людей. Все они были мрачными и грустными, и никто не хотел разговаривать. Это было странно, так как вроде поводов для разговора было много. Ведь это был рай, я точно знал – это был рай. Тут можно было очень весело и хорошо проводить время. Не совсем понимал, почему все-таки унылые и безрадостные.
Я ходил между столами, и пытался найти компанию, но никто не хотел со мной разговаривать, я даже стал сомневаться, а слышат ли они вообще меня, и умеют ли они разговаривать. Но какая-то реакция на мои вопросы все-таки была. Когда я задавал им вопрос, они кто с мычанием, кто, что-то буркнув, отходили в сторону, и я опять оказывался один.
– Что, скучно тебе, турист? – вдруг раздался голос из-за моей спины. Я вздрогнул от неожиданности и повернулся. За мной стоял крайне неприятного вида молодой парень. У него были странно вывернутые конечности и очень смуглая кожа. Он смотрел на меня с усмешкой и высокомерием, но он говорил, а это было то, что мне нужно.
– Привет. А почему турист?
– Ты же тут не постоянный житель? Я же вижу, что ты тут временно. Был бы постоянным, был бы вот как они, не сейчас, так через первые сто лет.
– Сто лет?! А они тут все так давно?
– Кто-то тут очень давно, некоторые с начала времен, некоторые попозже перешли. Время тут течет иначе, чем там, откуда ты сейчас пришел.
– Это я уже знаю.
– Ты-то тут долго будешь?
– Надеюсь, что нет, а почему спрашиваешь?
– Да мало ли, вдруг останешься навсегда? Ну что, у тебя есть вопросы? Давай главный вопрос, обычно все туристы его задают первым.
– Что это за место?
– Это «ад», – с ухмылкой ответил он мне. – Ну а теперь давай второй вопрос.
– А ты кто?
– Я черт собственной персоной, – сказал он мне, поклонившись.
– Как это черт?
– Что, не похож? По-другому себе чертей представлял?
– Ну да, рога копыта, все дела.
– Можно и так, – он вдруг изменился и стал реально чертом, как из старого фильма «Вечера на хуторе близ Диканьки». Меня покрыло испариной от ужаса и осознания того, что я в аду. Но что-то тут не вязалось в картину моего представления об аде, совсем не вязалось. Я бы сказал, что тут рай, если бы не исполненные тоской лица и вот этот самый настоящий черт.
– Что замолчал? Давай следующий вопрос, хочешь я сам его за тебя задам? А где котлы, масло кипящее и прочие атрибуты ада? А нет. По крайней мере, на этом уровне точно нет, на других, насколько мне известно, тоже. Есть только там, куда совсем уж явные фарисеи себя сами загоняют и сами себе дрова под котел подкладывают.
– Как это сами?
– А ты думаешь, кто человека в аду больше всего наказывает?
– Ну, наверное, вы и дьявол?
– Нет, человека наказывает сам человек.
– Как это?
– А вот так, ты вот сам-то ушел бы отсюда?
– Не знаю.
– Ты как турист, просто попал сюда с черного входа. А если бы ты тут к этой вот наркоте еще и компанию вновь прибывших получил бы, то завис бы тут на первые сто лет, и не задумался даже. А потом, даже если бы знал, что есть выход и можно отсюда выбраться, выбрался бы? Нет, перешел бы в другую комнату, где взял бы наркоты покрепче и завис бы еще на 100 лет. И так много, много циклов, целую вечность. Так вот он, ад, устроен, никто никого не держит, никто не варит в котлах, кроме себя самих.