Я подождал несколько мгновений, чтобы он обсудил что-то с подчинёнными. Один из них показал на меня глазами, и лейтенант обернулся. Радости моей не было предела.
– Извините, это ребёнок…
– Да, мне передали. Вы говорите, он из этой коляски. Свидетели есть, что Вы спасли?
– Ну вот все, кто здесь стоит.
Я решил подойти к первой попавшейся бабке, чтобы она подтвердила мои слова, что я на её глазах этого ребёнка вытащил. Но она наотрез отказалась что-либо говорить. Также отстранились от меня ещё несколько человек. Я не испугался и повёл лейтенанта к своим новым знакомым. Как только мы направились в их сторону, компания резко сократилась. Видимо не все из них были готовы хоть как-то связываться с полицией. Те же, кто остался, подтвердили мои слова.
– Ну ясно, спасибо Вам за помощь. Знаете чей ребёнок-то? – спросил меня лейтенант.
– Знал бы – давно отдал. Я уже полчаса с ним, никто не забирает. Вот они сказали, что надо Вас дождаться. – сказал я, указывая на патрульных у сгоревшей коляски – Куда мне его деть уже?
– Сейчас с этим проблемы. Уже не принимают. До понедельника придётся его подержать.
Даже выразительнейший русский мат не в состоянии описать мою реакцию на услышанное. Я как будто пронёсся через всю жизнь, причём не свою, а всю жизнь от начала времён и до момента, когда Вселенная сомкнётся и всё начнётся заново, и дойдёт до этого самого момента. «Я ведь хотел просто взглянуть одним глазком и пойти дальше» – эта мысль теперь заела у меня в голове.
– Что? Я… я не могу… он же не мой… – промямлил я ошарашенный.
– Не волнуйтесь, до понедельника посмотрите за ним, а там позвоните куда надо – заберут.
– Нет-нет-нет, мне же, это не мой, я не могу. – Я постарался прийти в себя и сформулировать хоть какую-то мысль – Я не могу за ним ухаживать, у меня нет возможности. И вообще это не мой ребёнок, я просто помочь хотел, мне он не нужен! Заберите к себе и разбирайтесь.
– Спокойно, вы не волнуйтесь, данные оставьте свои, с Вами свяжутся. Ну выходные посидите с ним, какая Вам разница?
– В смысле какая? У меня нет возможности! «Да и желания никакого» – подумал я.
– Ладно, вы не волнуйтесь, вон туда пройдите для оформления, контактные данные оставьте. А у меня ещё работа есть. – Как бы завершил он и направился к сгоревшей коляске.
Чуть постояв в ступоре, я решил не оставлять дело так, ребёнок мне этот не сдался, и я решил потребовать, чтобы его забрали. Я подошёл к лейтенанту и начал чётко и громко говорить:
– Заберите этого ребёнка, его родителей надо найти, это не моя работа. Я его оставлю здесь, а дальше вы разбирайтесь. – сказав это, я направился к скорой, чтобы положить ребёнка в машину. Но машину эту быстро закрыли, и скорая уехала. – Тогда прямо здесь положу – крикнул я, чтобы все увидели, где будет ребёнок.
Лейтенант подошёл ко мне.
– Так, прекращай давай, иначе тебя сейчас на пятнадцать суток.
– Понял, – сказал я, смирившись со своей участью, ибо в КПЗ я сидеть не хотел совсем.
– Ну вот. К ребятам иди, данные оставишь, в понедельник свяжутся.
Я подошёл к сотрудникам, которые собирали показания очевидцев. Дал им свои контакты, паспортные данные и всё остальное, что им было нужно. Словно контуженный я пошёл в обратную сторону, ребята из моей новой компании подошли, и мы немного поговорили. Они стали меня утешать, но никто из них не мог помочь с ребёнком.
– Мне-то что с ним делать? – от безысходности я повторял этот вопрос, но ответа так и не последовало.
– Ладно, не переживай. Мы бы забрали, но самим его девать некуда. Давай скинем тебе на подгузники и еду что ли.
– Было бы мило.
Распрощавшись со своими новыми друзьями, я пошёл обратно к Блоку. Сев в сумерках листвы на своё место, я посмотрел на ребёнка. Он лежал совершенно спокойно и смотрел на меня в упор. А я только спросил: «Ну и что с тобой делать?»
В оформлении обложки использована картина – "Prinsessen Som Sanker Myrull" Теодора Киттельсена