– Я постараюсь.
– Что ж, в ближайшее время мы займёмся оформлением вашей инвалидности.
– Благодарю.
Выезжая из кабинета, он собирает все взгляды присутствующих в этом длинном коридоре. Неужели всем так интересно пялиться на меня? Неужто я настолько сильно теперь отличаюсь от всех остальных, что все готовы удостоить меня своим драгоценным вниманием? Не припоминаю, смотрел ли я на людей, которые выезжали на коляске. Вероятнее всего, да, как-то вскользь, чтобы они не заметили. Вот только теперь в голову приходит мысль, что все всегда замечали. Стало даже стыдно за своё поведение, но что уж теперь поделать. Что было, то прошло.
Раздумья на тему о том, как это могло произойти с ним, не давали покоя. Шок всё ещё присутствовал в нём, не настолько бросающийся глазу, но тем не менее заметный, если присмотреться. Пожалуй, каждый думает, прочитав в газете или увидев на улице людей без конечностей, что такое уж точно произойдёт не с ним, а в момент, когда такое происходит, никак не может в это поверить и осознать, что произошло, и в какой момент всё пошло наперекосяк.
– Ну что там в больнице? Сказали что-нибудь?
– Всё нормально, мам, – ответил Фёдор, прекрасно понимая, что это не так. Вряд ли уже что-нибудь будет нормально.
– Ты подумал о моей просьбе? Сходим в церковь?
– Я не могу ходить, если ты не заметила. Называй, пожалуйста, всё своими именами.
– Хорошо, если тебе будет так легче, прокатимся до храма и пообщаемся с батюшкой.
– Если ты действительно в этом нуждаешься, тогда давай наведаемся к святому отцу.
Осень уже почти полностью расцвела своей палитрой красок, которые восхищали насыщенностью и разнообразностью. Довольно приятное время: после знойных жарких летних дней оказаться в прохладной осени, когда лёгкий ветерок щекочет твоё лицо, а солнце не так яростно греет земной шар. Где-то на горизонте зависли серые тучи, напоминающие каких-то зверушек, а может быть и маленьких ангелочков, тут уж у кого на что фантазии хватает.
Наши главные герои отправились в церковь и готовились к непростому диалогу. Одна считала, что этот разговор приведёт сына на путь истинный, второй же в свою очередь решительно был настроен на ссору, считая, что разговор с этими «псевдосвятыми» – пустая и бессмысленная болтовня.
– Федь, а ты не хочешь поделиться со мной, если тебе это не сложно, что произошло на войне? Как ты потерял свои ноги?
– Мам, давай не сейчас, мне пока что не очень приятно говорить на эту тему. Дай мне ещё времени и как-нибудь я тебе обязательно расскажу, как это случилось.
– Конечно. А ты людей убивал? – перепрыгивала Наталья Андреевна с одного острого вопроса на другой. Она задавала такие вопросы не оттого, что ей хотелось сделать больно своему сыну, а скорее от простодушия, глупости, если можно так выразиться.
– Ты ведь знаешь, что я служил радистом. У меня кроме убийства времени более ни на что не было. Большую часть службы я провёл в окопе в обнимку с радиоустановкой.
Как часто мы обманываем своих родителей? Скорее, по мере необходимости, в тех случаях, когда нам кажется, что это ложь во благо. Отчасти так оно и есть. Врать, чтобы сохранить спокойствие душ наших близких и не возлагать на их плечи груз, который следует нести только нам. Но в душе всё равно остаётся осадок, оттого что ты обманываешь своего родного человека. Наши болезни, нехватка денег, проблемы в семье, на работе – вряд ли стоит упоминать об этом своим родителям, потому что они как никто другой переживают за наши судьбы и желают, чтобы мы были счастливы. И лишний раз тревожить их повседневными тревогами не имеет нужды.
Получилось так, что весь остальной путь они провели молча, и лишь изредка мать пыталась рассказать и показать, что в городе появилось нового.
– Погоди немного, я завяжу платок на голове, а после мы зайдём в храм и возможно ещё застанем часть молитвы. Мне очень нравится, когда отец Михаил читает молитву: у него это выходит, как ни у кого другого.
Голову Фёдора, заняли мысли о попрошайках, сидящих у ворот, которые они не так давно миновали. У кого-то был попросту неопрятный вид, у кого-то не хватало конечностей; они сидели в своём же дерьме и от них ужасно несло этим дерьмом на приличном расстоянии. Больше всего ему не хотелось закончить так же – с протянутой рукой где-то в переходе. Он рассчитывал на то, что сможет найти себе хоть какую-нибудь работёнку.
Войдя в храм, он почувствовал знакомый с детства сладкий запах свеч, мягкую расслабляющую музыку и нежные голоса: будто ангелы спустились с небес, чтобы подарить свой божественный голос простым смертным. Множество икон и расписные стены внутри церкви – вот что делает это место святым, и, само собой, люди, возводящие эти места к святым. По факту это обычные атрибуты. Так скажем, цирковой шатёр делает помещение цирковым, дрессированные животные и костюмы клоунов.