Конечно, они не могут отвечать за это: делали, что находили нужным, в полной уверенности, что это — единственное средство спасти меня.
Не знаю, благодаря ли этому уходу или вопреки всем стараниям «медицин-мэнов», но я, как видите, жив и здоров, и могу работать по-прежнему.
В поселок этих эскимосов забрела партия моих товари-щей-трапперов Гудзоновой компании. Они доставили меня в форт Гуд-Хоп, где я окончательно оправился и где я в первый раз рассказал начальству все мною пережитое.
Не знаю, но мне кажется, что и майор и капитан плохо поверили моим рассказам.
Но мне, в сущности, до всего этого нет никакого дела. Хотят — верят, не хотят — не надо.
И вам, джентльмены, я рассказываю все, до последней капли, вовсе не для того, чтобы заставить вас поверить.
Но, клянусь спасением моей души, я не придумал ни единого слова! Что было, то было. Конечно, у меня нет свидетелей, но кто знает Неда Невилла, тот поверит ему и на слово.
Все, что я рассказываю, очень странно. Знаю. Но… но, джентльмены, разве вы в жизни не встречали еще более странных, еще более чудесных вещей?
Вы говорили, что вы составите какой-то протокол? И вы хотите, чтобы я, Нед Невилл, подписался под этим вашим протоколом? Ладно. С превеликим удовольствием. Подписывать мою фамилию меня выучил все тот же самый Макс Грубер, да будет помилована Высшим Судией его душа, хотя она и заражена ересью протестантства. Но, может быть, Судия примет во внимание, что Макс был отличный охотник, верный, честный товарищ, и погиб такой ужасной смертью. Если хотите, я подпишусь и за Макса и за Энни. Не надо? Ладно! Как хотите. Где писать-то?
Господину президенту Канадского Королевского Географического общества, лорду Хью-Тэвистоку, в Монреале.
Ваша светлость! Мы, нижеподписавшиеся, исполняя поручение К. К. Г. О., при обследовании мыса Батурста, пребывая в форте Гуд-Хоп, в присутствии коменданта форта, майора Гордона, опросили траппера Эдуарда Невилла по делу о его странствованиях в приполярных областях, вызванные к тому слухами о странных рассказах означенного траппера.
Представляя для доклада, а буде понадобится, и для опубликования стенографический отчет рассказанного траппером Эдуардом (Недом) Христианом-Амели-Невиллом, мы, со своей стороны, присовокупляем следующее: означенный Нед Невилл с трудом читает, писать же не умеет, только может подписать фамилию. Образования он никакого не получил. Чиновники форта единогласно свидетельствуют, что это чрезвычайно прямой и искренний человек, славящийся своей правдивостью. Такой же отзыв дают и все трапперы-товарищи Неда Невилла. В их среде Невилл пользуется наилучшей репутацией.
Затем факт отправления Невилла, Макса Грубера, эскимосской девушки А-на-ик, или Энни, и ирландца Падди из поселения эскимосов племени «Сурка» установлен показаниями трех эскимосов означенного племени. Макс Грубер, Падди и Энни пропали без вести. Невилл, действительно, подобран эскимосами племени «Черной Гагары» в состоянии, близком к помешательству.
Затем сам рассказ его, — рассказ человека, который ни в коем случае не мог, будучи совершенно лишенным образования, придумать такие подробности, каковы детали его повествования, а, главное, отнюдь, понятно, не мог наполнить свои повествования, правда, искаженными, но все же, несомненно, научными сведениями, как-то: упоминанием о санскритском языке, указанием имен богов индусской и персидской древней мифологии, — все это указывает, по нашему мнению, на известную достоверность всех показаний Неда Невилла. Несколько подтверждает эти показания действительно распространенный среди эскимосов слух о существовании какого-то «города света» и развалин «каменных городов» к западу от островов Перри.
Но, с другой стороны, повествование Неда Невилла, до его проверки путем обследования на месте, кажется настолько фантастичным, что мы, нижеподписавшиеся, берем на себя смелость рекомендовать вашей светлости предложить пересылаемые нами документы секретному обсуждению специальной комиссии при К. К. Географическом об-бществе, дабы преждевременное опубликование столь важных сведений не вызвало волнения в обществе и возможных нареканий. Подлинный протокол подписали: капитан Генрих-Джон Уайзбук, начальник экспедиции. Доктор Эдуард Глен, медик-естествоиспытатель. Абрагам Брегет, препаратор и стенограф.