Юноша низко склонился к ее руке, коснулся губами, выпрямился, заглянул в самую душу Аннеке голубыми глазами. По щеке сползла слеза. Его лицо стало спокойным и исполненным печалью.
— Нет, госпожа. Ничего этого не будет. Простите меня.
Он вдруг резким движением сорвал с шеи Аннеке ладанку с Солью Мира и отшатнулся назад.
— Что ты делаешь?
Аннеке хотела ему помешать, но не успела. Игрушечный слуга как-то необычайно быстро развязал тесемки кожаного мешочка, вытряхнул талисман на ладонь и сжал пальцы. В его руке вспыхнул нестерпимо яркий голубой огонь, немедленно охвативший все маленькое тело. Целую невероятно долгую минуту слуга, не проронив ни стона, горел заживо, сжимая в вытянутой руке Соль Мира, тоже превратившуюся в язык пламени, видно, за компанию. Аннеке хотела и не могла оторвать глаз от искаженного лица, залитого слезами, пока огонь не охватил кукольного юношу целиком. Она знала, что это зрелище будет сниться ей в кошмарах всю жизнь.
На полу осталось черное, обугленное до неузнаваемости, скрюченное нечто, ничуть не похожее на человека. Сломанная игрушка… А рядом в черной мантии стоял Димир с холодным окаменевшим лицом. На Аннеке он не смотрел, будто ее тут не было. Девушка не могла ни пошевелиться, ни закричать. Маг постоял, потом шагнул к обугленному трупу и, сломав черные, хрупкие негнущиеся пальцы, сжатые в последнем смертном усилии, завладел талисманом, перебросил его с руки на руку, как бы примеряясь, стиснул в ладони, постоял немного, прислушиваясь к себе и к талисману, и спрятал его в мешочек на груди.
Аннеке слепо смотрела на него. Димир словно только что заметил ее, пожал плечами и протянул ей руку. Она шагнула было навстречу, но, чуть не наступив на черное тело, запнулась, шатнулась назад и бросилась бежать к двери. Димир, мгновенно переместившись к двери, заступил ей дорогу, она оттолкнула его обеими руками и скатилась по лестнице вниз. Маг сдавленным хриплым голосом крикнул ей вслед:
— Не выходи!
Но она уже всем телом ударилась о входную дверь.
Створка с легкостью отлетела, и тут же Аннеке схватили чьи-то руки, зажали рот. Она забилась, вцепилась зубами в держащую ее ладонь, ударила пяткой по чьей-то ноге. Пленивший ее охнул и выругался, и Аннеке узнала голос Файдиаса.
Он прошептал ей прямо в ухо:
— Молчи! Я скажу, что маг похитил тебя, хотел превратить в заложницу… Ты только молчи, ни в чем не сознавайся, и я все улажу.
Аннеке легко высвободилась из его рук и огляделась: перед домом полно стражников, но не они сила. Стражники сбились в кучу как можно дальше от двери так, что чуть не скатывались с обрыва, перешептывались, и каждый старался спрятаться за другого. А вот впереди них — Аннеке его сразу узнала — жуткий старик из ее видения, и верховный маг Эномиель, оба в полных магических облачениях, увешанные амулетами, с магическими жезлами в руках. Эномиель держался чуть сзади и выглядел старым и усталым, но жезл в его руке был поднят так же грозно, как и у Хейста. Файдиас пожал плечами и чуть виновато сказал:
— Король пошел на принцип. Я ничего не смог сделать для вас.
Аннеке вспыхнула:
— А откуда ты вообще знаешь?..
Файдиас вновь пожал плечами:
— Кое о чем сам догадался, кое-что Нагути-ко рассказала. А есть еще такая полезная вещь, как магический шар. Смешные ты вопросы задаешь. Лучше бы спросила, что нам дальше делать.
— И что же?
— Понятия не имею!
Аннеке дернули сзади за рукав, и запыхавшийся голос Нагути-ко произнес:
— Привет, подружка! Неплохо выглядишь, особенно если что-нибудь на тебя надеть! Вот, завернись хотя бы в этот плащ! Ну и вляпались же мы все из-за тебя! Но я не в обиде: любовь того стоит.
Файдиаса перекосило, он прошипел:
— Я же велел тебе дома сидеть! Дура! Убирайся отсюда, пока цела, и пока тебя не заметили!
— Никуда я не уйду, да и поздно: Хейст на нас смотрит!
Файдиас весь передернулся:
— Молчите обе! Я постараюсь все уладить, если вы будете помалкивать и слушаться меня. Злокозненный колдун вас похитил, вот и все. Твердите это. Останьтесь пока здесь, я сейчас…
Аннеке вцепилась в мантию побратима.
— Не суйся туда! У Димира могучий талисман, и он сделает все, что захочет! Не вступай в бой, погибнешь!
Маг внимательно посмотрел на Аннеке, и она почувствовала, что страшно краснеет.
— Отдала-таки ему наследство Тэш? Или… Или не… отдала? Ах, я дурак! Надо было самому… Нашел время в благородство играть!
Нагути-ко с воем повисла на его мантии с другой стороны:
— В бой? И не думай! Не пущу-у-у-у!