— Давай будем надеяться, что и он любит нас, — прошептала Салли, глядя на крошечную дочь. Сейчас ей казалось возможным все!
Раздался осторожный стук в дверь.
— Ной, входите! — Ее голос зазвенел от бьющей через край радости, и сердце забилось сильнее. — Бросьте эти условности, — смеясь, добавила она.
Дверь открылась, и Салли замерла от удивления. Это был вовсе не Ной, а незнакомая женщина, одетая во все белое.
— Миссис Джонсон? — обратилась она к Салли.
— Нет… Мисс Джонсон… Кто вы? Женщина вошла в спальню и закрыла за собой дверь. Белые одежды оказались форменным халатом няни.
— Я Агнес Хаймс, — ответила высокая седая женщина, широко улыбаясь. — Доктор Барретт нанял меня, чтобы помочь вам на первых порах.
— А где Ной?
— Что значит где? Час назад уехал в аэропорт. Он торопился на самолет.
Сердце Салли сжалось от боли. Отпуск! Долгожданный отпуск в обществе подружки.
На глаза навернулись слезы, и Салли заморгала, чтобы не заплакать.
— Ах, да! Я совсем забыла, — сказала она нарочито бодрым голосом.
— Какая у вас красивая дочь, мисс Джонсон, — с улыбкой проговорила няня.
— Спасибо, — ответила Салли, снова чувствуя себя счастливой, хотя минуту назад ее радость была омрачена внезапным отъездом Ноя. — Зовите меня просто Салли.
— И вы зовите меня Агнес, дорогая. — Она пригладила свою форменную одежду. — Вам нужно пить больше жидкости. Принести вам стакан апельсинового сока?
Салли машинально кивнула головой. Ей хотелось остаться одной со своими мыслями.
— Прекрасно. Затем я покажу вам, как правильно обращаться с вашей замечательной Вайвикой.
Салли только кивнула. К горлу подкатил ком, и она утратила дар речи. Ной уехал. Даже не зашел к ней, чтобы попрощаться. Мечтая о рождении Вайвики, она думала, что появление на свет дочери сделает ее безумно счастливой, как это бывает с любой женщиной, впервые взявшей на руки своего первенца. Почему же у нее все складывается совершенно иначе?
Няня вышла из комнаты и закрыла дверь. Салли не могла больше сдерживаться и зарыдала в голос, обливаясь слезами.
— Радость моя… — обратилась она к дочери, но рыдания душили ее, и она замолчала. — Когда вырастешь, не становись такой же романтической дурой, как твоя мама, — немного успокоившись, грустно проговорила Салли.
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
Вайвике исполнилось две недели, и Салли решила расположиться с ней на травке в тени деревьев, благо день стоял солнечный и безветренный. Салли сидела на пестром одеяле и смотрела, как малышка резво болтает в воздухе крошечными голенькими ножками.
Вайвика что-то лепетала, глядя на мир большими голубыми глазами, и Салли казалось, будто ее маленькая дочь уже понимает, что пришла весна.
Девочка зевнула, и Салли весело рассмеялась.
— Вот видишь, пришло время немного поспать. — Салли взяла малышку на руки и нежно прижала к груди, тихо напевая ей колыбельную песенку.
Было очень тихо. И безлюдно. Особенно с тех пор, как Сэм стал жить отдельно. Все будет хорошо, мысленно проговорила Салли. У меня есть работа и любимая дочь.
День выдался жаркий, пахло теплой землей и молодой весенней травой. Розовые первоцветы и сиреневые флоксы слегка покачивались под редкими порывами ветерка, словно кланяясь друг другу. Салли считала, что весна в Техасе самая красивая на свете!
Правда, чего-то не хватало в этой идиллической картине. Перед мысленным взором Салли возникло лицо Ноя, мужа, которого она наняла на час за пятьдесят долларов. Он пробыл с ней неделю, принял у нее роды и исчез так же неожиданно, как и появился.
На прошлой неделе вернулся из отпуска Сэм. Он заехал, чтобы посмотреть на племянницу и вручить Салли клетку с цыпленком, символизирующим, по мнению Сэма, появление на свет Вайвики. Салли не удержалась и спросила брата, не видел ли он Ноя, но тот ответил, что не видел ни Ноя, ни Джейн.
Салли горько пожалела, что спросила. Все понятно, Ной и его подружка так заняты друг другом, что он забыл даже о подводном плавании, ради чего, собственно, и взял отпуск. Мысль, что он счастлив в обществе своей подружки, болью отозвалась в ее сердце.
Салли посмотрела на Вайвику — та уже спала. Отогнав мысли о Ное, Салли поцеловала малышку в лобик, положила ее на матрас и укрыла легким фланелевым одеялом. Теперь можно съесть бутерброд, запивая холодным чаем, потом немного почитать и подремать под веселое чириканье птиц и шум ветерка в весенней листве.
Салли приснился странный сон, и она проснулась. Ей снова привиделось лицо Ноя, она даже слышала его голос… Как это несправедливо! Как жестоко! Неужели он теперь будет ей сниться всю оставшуюся жизнь?