Она открыла глаза.
И увидела знакомое красивое лицо… Голубые глаза, не отрываясь, смотрели на нее.
— Ной? — Салли удивилась, что продолжает видеть сон с открытыми глазами. — Что такое? — спросила она, тряхнув головой, словно хотела избавиться от странного наваждения. Пристально вглядевшись в Ноя, Салли поняла, что это не сон. — Что случилось?
Ной опустился перед ней на колени.
— Я вернулся, потому что хожу как потерянный, лишившись душевного покоя. — Он наклонился над Вайвикой, и его взгляд потеплел. — Какая красивая! — сказал он и пристально посмотрел на Салли своими ясными голубыми глазами.
Она поняла, что больше всего на свете хочет погрузиться в эту чистую синеву и остаться там навсегда.
— Вы прекрасно выглядите, — проговорил он с едва заметной улыбкой, которая быстро угасла, и он снова стал серьезным.
Сердце Салли гулко забилось, она хотела ответить, но язык не слушался ее. Откашлявшись, она спросила хриплым, каким-то чужим голосом:
— Почему вы решили, что я верну вам душевный покой?
— Вы должны выслушать меня, нравится вам это или нет, — сказал Ной. Он загорел и посвежел и был больше похож на красавца из многосерийной мелодрамы, чем на серьезного доктора. Салли живо представила, как он еще вчера загорал на пляже вместе со своей подружкой. — Послушайте, Салли, у вас есть один большой недостаток.
Ей только этого не хватало!
— Благодарю вас, доктор, за вашу откровенность…
— Не перебивайте, — властно сказал Ной, и Салли невольно замолчала. — Я мало знаком с вами, — продолжал он, — но для меня этого было достаточно, чтобы решиться сказать вам самое главное, самое наболевшее. — Он подался вперед, приблизившись к ней.
Его близость привела Салли в необъяснимый трепет, она хотела плакать от радости, молить его о поцелуях и объятиях. Но одновременно с охватившим ее наваждением в ней зрела решимость прогнать эти глупые и опасные мысли.
— Салли, — обратился к ней он, — у вас укоренилась привычка с презрением относиться к людям, которые недооценивают и унижают вас.
Как он смеет критиковать ее? Она открыла уже рот, чтобы сказать ему: «А пошел ты куда подальше со своим мнением!» — но Ной остановил ее.
— Не перебивайте! — вновь властно прикрикнул он на Салли. Это было так непохоже на него, что она от удивления утратила дар речи. — Презрение — ваша защитная реакция, которая вырабатывалась у вас годами. Так было и с вашими дедушкой и бабушкой. И я был рад, что вы смогли понять их и преодолеть неприязнь к ним. Я горжусь вами!
Салли затряслась от гнева, но слова «Я горжусь вами!» отрезвили ее. Дослушай его до конца, велел ей внутренний голос.
— Теперь вам надо преодолеть неприязнь к врачам, — сказал Ной. — Из-за того, что когда-то один врач обидел вас, не надо презирать всю нашу братию, — добавил он.
Она смотрела на него с недоумением, поражаясь неожиданному повороту его мыслей.
— Вот теперь вы можете высказаться, — примирительно произнес он.
Но она не могла вымолвить ни слова. Прошло несколько минут, пока к ней вернулась способность говорить.
— Я… я не чувствую к вам ненависти, — сказала Салли, немного успокоившись. — Вам этого достаточно?
— Нет. — Ной говорил хриплым голосом, не сводя с нее своих горящих голубых глаз. — Нет, Салли, нет, — добавил он и взял ее за руку. — Салли, я должен сказать вам что-то очень важное! Хорошо?
Она смутилась под его испепеляющим взглядом и едва слышно прошептала:
— Хорошо.
Он слегка сжал ее руку.
— Салли, выходи за меня замуж. — Ной сказал это с нежностью и затаенной страстью. — Я люблю тебя.
Она слышала его голос, такой удивительно глубокий и чистый, но значение слов не доходило до ее сознания.
— Салли! — воскликнул он, положив ей руки на плечи. — Позволь мне стать отцом твоей Вайвики. В ту ночь, когда я принимал ее, я понял, что мне никто не нужен, кроме тебя, Салли! Но я должен был уехать, чтобы… — Ной замолчал и покачал головой. — Я был сам не свой. Неделю бродил по пляжу совершенно один, обдумывая, как мне признаться тебе… Как уговорить тебя дать мне возможность доказать свою любовь. — Он задумался, словно подыскивая подходящие слова. — Салли, ты та женщина, которую я искал всю жизнь. — Ной придвинулся еще ближе. — Я знаю, что ты намерена растить Вайвику одна, без отца. Я знаю, что ты не любишь врачей.
Его искренность потрясла Салли. Она слушала его, затаив дыхание.
— Я не подарок, Салли. У тебя будет муж, которого могут вызвать к больному в любое время дня и ночи. Твой муж будет работать без передышки, без обеда и отпусков, но…