Узелок у девочки получился легкий — сменное платье, белье и набор для вышивания. Азаль с сожалением покосилась на незаконченную вышивку.
— Я извинюсь перед Улиной, — успокоил ее Варл. — К сожалению, у меня нет для тебя лошади, Азаль, но если Эштерил и Алата согласятся подождать всего полчаса…
— Никаких подождать, — решительно отрезал смирившийся с новой попутчицей Эш. — Поедет со мной в седле. Она же легкая, как кошка, и узелок у нее не тяжелее. Зачем ей отдельная лошадь?
«Подавись, Натэя!» — усмехнулась я про себя, а вслух сказала:
— Мда, если наш отряд будет так стремительно пополняться, то к моменту прибытия к Браккенским озерам мы просто задавим врага количеством!
Варл вручил нам небольшой мешок крупы, наотрез отказавшись брать плату.
— Это приданое для Азаль, — улыбнулся он. — Она, конечно, охотница, как и все сайг, и без труда найдет себе пропитание. Но лучше все-таки иметь запасы.
Азаль крепко взяла мага за руку, постояла так несколько мгновений, а потом первой вышла на улицу. Следом за ней поспешил Эш. Варл придержал меня за локоть и шепнул на ухо:
— На самом деле, я надеюсь, что у девочки все сложится совсем не так, как она думает. Надеюсь, что она найдет того, рядом с кем снова сможет быть счастлива.
— Если уже не нашла, — не успев подумать, ляпнула я.
— Вот именно, — подмигнул Варл. — Вы меня понимаете. Я ведь тоже немало продвинулся в искусстве предвидения с тех пор, как Азаль здесь появилась.
Маг пожелал мне доброй дороги, и мы наконец отправились к выезду из деревни. Уже удалившись от дома Варла на порядочное расстояние, я вдруг поняла, что маг так и не рассказал нам, почему живет в этом захолустье. Ну а мы с Эшем развесили уши и напрочь забыли задать ему напоследок этот вопрос. У меня появилось подозрение, что маг приложил руку к этой забывчивости. Ну и пусть его! Пусть живет, где ему нравится, в конце концов, это его дело.
Эш, конечно же, уже и думать забыл про Варла и его тайны. К его груди прижималось тоненькое, нежно мурчащее создание, и в такой обстановке ни о чем другом думать не получалось.
«В ней очень много любви, — подумал во мне кто-то, кто никак не мог быть язвой Алатой. — Любовь — главная богиня сайг, как для нас наша Единственная, война… В сердце девочки много нежности, и она ищет того, кому могла бы ее отдать. Возможно, она уже его нашла».
Как и следовало ожидать, двое из нашего отряда были далеко не в восторге от пополнения. Глядя на кислые физиономии Натэи и Шактаяра, я невольно засмеялась, представив себе картину: эти двое объединяются, чтобы строить козни против хрупкой веснушчатой сайг. Это будет лучшая шутка похода с тех пор, как Юч полил блуждающие огни вином.
— Вот охота тебе нянчиться, — хмыкнул Шактаяр, глядя на Эша. Натэя ничего не сказала, только еще больше стала похожа на статую. Насколько я знала магичку, это означало, что внутри она кипит от злости.
— А ты не хочешь ко мне перебраться, радость моя? — тут же перевел взгляд на меня аларинец.
— Не думаю, что твоя лошадь будет от этого в восторге, — мило улыбнулась я.
— Зато твоя будет, — отразил мою улыбку Шактаяр.
Юч наблюдал за нашей словесной игрой что-то ласково бормоча своей Лоле. Похоже, он остался единственным свободным рыцарем в нашем отряде, надо будет предложить Натэе обратить на него внимание. Или поработать сводней — а что, вполне по мне работенка! Я прыснула, представив себе, как Юч на полном серьезе отвечает на мои намеки, что в его жизни есть только одна женщина — Лола — и что предавать ее он не намерен.
Эх, уметь бы, как Азаль, гадать по рунам, можно было бы посмотреть, каковы перспективы магического союза Юч — Натэя. Хотя я и так, без всяких рун, могу расписать оные перспективы в красочных подробностях.
От магички не укрылось мое веселье, и она тут же бросила в мою сторону испепеляющий взгляд темно-карих глаз.
«Тоже мне, убивающая взглядом», — усмехнулась я про себя. Кто-то из магов Колыбели, помнится, рассказывал, что на одном из других материков — на Хонайте, кажется — рождаются люди с даром Убивающих Взглядом. Ничего себе талантик. Интересно, если бы он вдруг достался нашей Натэе, кого она прикончила бы первой — меня или Азаль? С одной стороны, наши с магичкой взаимные чувства подкреплены временем, а с другой я никогда не сидела в седле у Эштерила, трогательно прижимаясь к его груди.
— Все купили? — прервал мои размышления Эш, обращаясь к ответственной за провизию троице.
— Все! — восторженно доложил Юч.
— Тогда поехали, — и Эш с Азаль первыми тронулись прочь от Реллы. Я смотрела им вслед и жалела, что не родилась менестрелем, способным написать балладу о печальной сайг и ее верном спутнике — мужественном воине с синими глазами. С меня бы сталось написать разве что похабные частушки, правда про Азаль и Эша их сочинять не интересно.
Вдалеке за холмами виднелись шпили столицы.
Глава 18
«Это должно было случиться, — успокаивал себя Ринхат. — А я-то, дурак, надеялся…»
На что он надеялся, светловолосый маг не мог признаться даже сам себе. На то, что однажды увидит в глазах Алаты ответное чувство? На то, что прилюдно назовет ее своей женой, а воины и маги Колыбели Героев будут бросать к их ногам весенние цветы? Чушь! Этого никогда не случится.
«У тебя была любовь, — растравливал себе сердце Ринхат. — И ты ее не уберег. Ты недостоин второй попытки».
Следом накатило беспокойство за Алату. Пусть она отдала сердце другому, но что будет с ним, с Ринхатом, если с девушкой что-то случится? Она ведь отправилась не на прогулку, а на опасное сражение, где ее противником будет сам Верховный Наставник! Что будет с ним, если его любовь снова покинет этот мир?
«О Единственная, — молился строгой богине маг, стоя на коленях в своей одинокой маленькой комнате. — Пусть она никогда не будет моей, но пусть только останется жива!»
Ринхат проклинал себя за то, что не последовал за квартой, не предложил помощь. Остался прикрывать тыл! Смешно, он просто… просто что? Почему ты не пошел с ними, ответь хотя бы самому себе! Почему нашел благовидный предлог? Чтобы не оказаться в опасной близости от любимой, чтобы не бояться каждую минуту сделать неверный шаг и навсегда ее от себя оттолкнуть?
«Что, если бы я стал временно их магом вместо Юча? — не мог избавиться от непрошенной мысли Ринхат. — Чувствовал бы узы кварты, связывающей меня… с ней? Снова…»
Два раза в одну и ту же реку не входят, одернул он себя. Твое место здесь, в Колыбели, которая из единственного дома вдруг превратилась в оплот врага. А он, уважаемый наставник, чувствовал себя теперь лазутчиком в крепости противника. Питомцы Колыбели Героев заметили, что Ринхат стал еще более мрачным и замкнутым. Он вел лекции без огонька, заученно чертил магические формулы на доске и считал минуты, оставшиеся до конца практических занятий. Со стороны придраться было не к чему, весь материал молодые маги проходили вовремя и хорошо усваивали, но дело, которое Ринхат раньше так любил, теперь перестало его увлекать. Его не радовали успехи учеников и собственная, отточенная годами, программа преподавания. Крепость все больше напоминала ему замок, готовящийся к войне, а своей интуиции маг привык доверять. Взять хотя бы то, что все воины и маги — как преподаватели, так и ученики — кто был на полевой практике, были отозваны обратно в Колыбель. Зачем? Приказы Верховного Наставника не обсуждались, никто вокруг даже не высказывал удивления. Надо, значит надо. Один Ринхат плыл против течения и напряженно ждал развития событий.
Неужели Верховный Наставник решил использовать их всех — от шестилетних детей до взрослых воинов и магов — как средство достижения своей цели? Как армию, которая пойдет штурмовать долину между Браккенскими озерами и оцепит ее плотным кольцом, чтобы никто не мог помешать Шетту совершить задуманное?