Когда-то ему нравились светские развлечения. Парадные наряды, выезды на охоту, танцы далеко за полночь. Придворные интриги, кокетливые улыбки, шумные ярмарки. Теперь всей этой мишуре Шетт предпочитал уединение кабинета, наполненного запахами и золотистым солнечным светом.
Масло хиссийского ореха. Смола браккенской сосны. Что еще? Виалларийская лилия - сладость поцелуя, сорванного украдкой? Роза - тяжелый бархат над ложем любви? Цитрусовая нота - свежесть утреннего ветра? Что подойдет одной из фавориток крон-принца Энейи, не жалеющей золота в стремлении стать первой и единственной?
«Единственной, как их богиня. Единственной, как Единственная. Мне нравится эта игра слов. А этой девочке, Берне, надо бы поскорее заделать бастарда. Судя по всему, на это она сейчас и делает ставку».
Политические игры нравились Шетту, как разминка для ума. Способный распознать аромат и происхождение любой составляющей сложной парфюмерной композиции, он так же легко выуживал государственные тайны из праздных разговоров на балу или мельком прочитанной строчки чужого письма. Политическая карта материка была для Верховного Наставника колодой игральных карт.
Он делал ставки, предлагая покровительство и личный щит от Прорывов влиятельным персонам или с виду ничем не выдающимся личностям, которые впоследствии неожиданно оказывались на самом верху. Он пасовал, пережидая в Колыбели Героев смутные времена и междоусобицы, философски рассуждая, что перед Прорывами все равны и рано или поздно новые властители поделенных земель придут просить его милости. Он раздавал, продвигая выпускников Колыбели на ключевые должности, оплетая страны «второй сигнальной сетью», как он любил называть эту паутину полезных связей.
Умение управлять сотнями и тысячами нитей ему ох как пригодится в самом скором времени.
Но властители всех мастей очень удивились бы, узнав, какие отчеты от «второй сигнальной сети» Верховный Наставник Шетт читает первыми. Это были послания тех, кого вряд ли назовешь баловнями судьбы. Не всем оперившимся птенцам знаменитой крепости хватало высоких и пышных должностей. Некоторые – в основном, бывшие ключницы – оседали в архивах и забитых книгами каморках при городских управах. Они вели учет браков, рождений и смертей. А в свободное время все что-то считали, сверяясь с бумагами прошлых лет, выводили цифры, составляли отчеты, пересылали с доверенными лицами из «своих» в Колыбель Героев.
Шетт раскладывал из таких донесений свои пасьянсы. Тоже что-то считал, чертил диаграммы, выводил закономерности. Держал нос по ветру. Слушал пульс материка Винней. Много столетий минуло с тех пор, когда каждая из стран на континенте принадлежала только одной расе и все, как один, могли похвастаться чистой кровью. Сколько поколений сменилось с тех пор, как нити событий выпали из рук последнего избранного ирча. Сколько смешанных союзов было заключено с тех пор. Как непросто нынче найти чистокровного человека. Хорошо, что осталась хотя бы одна раса, не заключавшая браков ни с кем, кроме своих – йоны, люди-птицы из княжества Миадвэй.
За остальными был нужен глаз да глаз. Шетт любил статистику ничуть не меньше, чем политику, хотя и не так, как парфюмерию. Тасуется колода, мешается кровь. Это тоже искусство, смешивать кровь в нужных пропорциях, как ароматные смолы и вытяжки из душистых растений. Это тоже удовольствие – узнавать, какие таланты проявятся у наследника двух рас. Трех. Четырех. Пяти.
Каждый парфюм – для особого случая. Каждый воспитанник - на своем месте. Цепь, тянущаяся из глубины веков, не прервется. Опоенные возбуждающим настоем, с расширенными зрачками и сухими губами, они будут стонать от первого, самого острого наслаждения в полумраке второго уровня Слепой Башни, в комнатах под кабинетом Верховного Наставника.
Одних бастардов и «лишних ртов» не хватило бы для защиты целого континента на протяжении восьми веков.
Кто справился с несколькими тысячами нитей судеб, справится и с сотнями тысяч. Тот не ошибется, вытягивая нить за нитью, сплетая нужный узор. Стопки донесений о браках и рождениях со всего Виннея по-прежнему росли в книжном шкафу Шетта, но теперь они были уже не нужны. Он точно знал, какие компоненты и в каких пропорциях легли в основу личного аромата каждого королевства или княжества. Он вовремя смешал свои ароматы, выдернул правильные нити из узора.