«А если все равно, то почему не я?!»
Жесткая, привычная к рукояти меча ладонь зажала Натэе рот. Алата всегда двигалась неслышно, но на этот раз она могла с тем же успехом скакать, размахивая факелом – ключница все равно бы не заметила.
- Только не ори, - судя по сдавленному шепоту перехватчицы, ту тоже накрыло не меньше соратников по кварте. – Люди нас приютили, нехорошо получится. Пусть себе спят спокойно. Ну-ка пойдем.
Натэя хотела было вырваться, но поняла, что все силы куда-то разом делись. Ночная прохлада обожгла лицо. Тропинка, едва различимая в свете звезд. Грядки. Кусты. Канава. Запах влажной земли и близкого болота. Дорога с колеей от тележных колес. Дальше начинался лес. Алата толкнула ключницу на ближайший пень и сунула Натэе в руки ее же собственную сумку.
- У тебя там наверняка найдется что-нибудь успокоительное.
- Почему она? – тихо проговорила ключница.
- Почему не ты? – усмехнулась перехватчица.
- Почему чужая? Не та, что знакома с детства?!
Алата вытянула меч из ножен. Силуэт перехватчицы чернел среди светлых древесных стволов, как густая клякса на серой от времени странице ветхого фолианта.
- А теперь представь, что мы не доехали до этих гостеприимных хозяев. Или что у них не оказалось бы никакой дочери. О да, тогда Эшу пришлось бы довольствоваться кем-то знакомым с детства. И представь – он бы выбрал не тебя, а меня. Было бы тебе легче, ключница?
- Тебя я бы убила на месте! Тебя не жалко!
Несколько резких рубящих движений мечом. Движения смертоносного танца перехватчицы казались конвульсиями - Алата сражалась с самой собой. Что поделаешь, раз у друзей Колыбели не оказалось взрослого сына помимо дочери. Перехватчица, беспощадная к хорношам, ввязалась в битву, в которой не могла победить.
- О да, ты бы меня убила, конечно же! Хотела бы я на это посмотреть! Батальное полотно достойное кабинета Верховного Наставника Шетта, будь он проклят!
Алата крутанула мечом «восьмерку» - пафосный, совершенно бесполезный прием, даже ключнице это видно! – и замерла, глядя на сжавшуюся на пне Натэю.
- Я смотрю, рыданий в обнимку над горькой женской долей у нас с тобой все равно не выйдет. Бывай, ключница! Надеюсь, ты найдешь дорогу обратно без тупой перехватчицы, ведущей тебя за ручку.
Мгновение – и тень Алаты затерялась во влажной темноте ночного леса. Натэе захотелось что-нибудь бросить ей вслед, но под рукой не было ничего, кроме сумки.
«Там пузырьки, они разобьются. И их, в отличие от перехватчицы, будет жалко», - собственные мысли долетали до ключницы будто издалека.
Пузырьки! Как ужаленная, Натэя соскочила с пня, рухнула перед ним на колени и стала вытаскивать из сумки склянки и мешочки.
Лиарэ морхайнанн нэсс! Поблизости никто не вспарывал границы мира, как нож вспарывает ткань. Хорноши не сочились сквозь распахнутую рану, высасывая жизненные силы из всего, что попадалось на пути. Ключница и не собиралась искать точку Прорыва и разворачивать полный купол. Звездная нить упала с небес, наматываясь на веретено, которым сейчас была обезумевшая от желания и боли ключница. Колючая, чужая стихия.
«Думаешь, это поможет?!»
В дрожащих руках звенели, сталкиваясь стеклянными боками, пузырьки. Глиняная плошка едва не треснула, впечатанная в сухое дерево. Звездная струна гудела, грозя порваться, вкачивая магические силы в ослабевшее от борьбы с самим собой тело. Резко пахнуло сводящей зубы горечью из очередной склянки.
Отравить? Отравиться? Будь ты проклята! Не доставайся же ты никому! Пропади все пропадом! Прости, Марчис, даже ради тебя… А уж ради Эштерила и подавно!
С упоением воображая рыдания перехватчика над ее, Натэи, хладным телом, ключница залпом выпила содержимое плошки.
Темнота. Ласковые пальцы касаются шеи, соскальзывают на грудь, сжимают. Она вздрагивает навстречу, приподнимает голову, впиваясь взглядом в едва различимое в темноте лицо. Эштерил? Губы – ох, сохрани меня Первая Кварта, разве у мужчины бывают такие, мягкие и нежные?! – находят ее губы, превращают мгновения в тягучую сладкую вечность с легкой кислинкой, как у лайарской пастилы. Пальцы, привыкшие к рукояти заговоренного меча, легко очерчивают изгибы тела ключницы. Она что, голая?! Но смущение отступает, освобождая место фантазии – и вот уже руки Натэи ложатся на широкие плечи перехватчика, исследуя рельеф мускулов под пахнущей потом и дорожной пылью кожей.