Дверь в хижину открылась. Внутрь зашел старик. Перед собой он вел девочку. В глаза сразу бросились ее бледные волосы, отдававшие зеленью. Ее ярко-оранжевые глаза напоминали совиные. Сама девочка была худощавой. Она стояла в длинной рубахе, сплошь усеянной пятнами от ягод.
- Ну что ж, можете пока подождать снаружи, - едва бросив взгляд на девочку, сказал Лотарь.
Староста удивился, но девочку вывел. Словив на себе пристальный взгляд мага, старик спешно покинул хижину.
- Крестьяне не врали – она не ведьма, - с улыбкой на устах сказал Лотарь, - теперь мне интересно, чем же барон насолил дочке дриады и человека?
Грустно вздохнув, Йон начал свой рассказ
***
В месяц Тезерии природа окончательно окрепла после холодов. Бесповоротно приходит тепло – с сочной зеленью, обилием цветов и десятками нежных ароматов. Унылая пора переходного периода сменяется солнечными, приветливыми днями, количество дождей понемногу идёт на убыль. Небесное светило всё выше поднимается над горизонтом, а дни заметно удлиняются.
Кейтель любил охоту. Но терпеть не мог холод и морозы. Несколько месяцев прошло в томительном ожидании тепла. Сразу после сходов снега ходить в лес было для него слишком скучным. Ближе к месяцу Тезерии звери отъедались после спячки. Они избавлялись от слабости и голода. Возвращали свою былую форму. Только с этого месяца охота могла приносить настоящее удовольствие.
Лошади галопом мчались по кромке леса. Редко стоявшие деревья позволяли подгонять скакунов не опасаясь столкновения. Между лошадьми то и дело сновали псы. От изнеможения из их пастей выступала пена. Более крепкие животные бежали впереди, стараясь укусить кабана за толстые ноги.
Низко отклонившаяся ветка хлестнула по цельному нагруднику барона. Деревья становились все обширнее. Лес становился все гуще и гуще. Но метки на стволах позволяли не тревожиться по этому поводу.
С диким ревом кабан влетел в растянутую между деревьями толстую сеть. От силы удара веревка с громким треском сорвалась вместе со скобами, которыми она была прибита к деревьям. Кабан кубарем покатился по земле, все сильнее запутываясь в сеть.
Всадники остановили лошадей. Четверо из дюжины спешились.
- Копье, - потребовал Кейтель.
Молодой оруженосец всучил ему в руку копье на свиней. Лязгая железом брони, барон двинулся медленными шагами в сторону зверя.
С воем кабан пытался насадить грызущих его псов на клыки. Животные юрко отпрыгивали от запутавшегося в сетях гиганта. В холке кабан был чуть меньше полутора метров. Как бы ужасен он был, будь сейчас сезон гона. От его рева закладывало в ушах.
- Ну давай, поросенок, подставь мне бочок. – Весело сказал Кейтель, занося для удара копье.
Удар был нанесен жуткий. С чавкающим звуком острие вошло на целый локоть в бок зверя. Окажись он чуть ниже, копье пронзило бы сердце. Но вцепившийся в низ брюха кабана пес заставил зверя подпрыгнуть.
- Еще копье! – крикнул Кейтель, не отводя от зверя глаз.
С хрустом костей кабан наступил на подлезшего под его брюхо пса. Огромное животное взвыло от боли и дернулось в сторону барона. Мужчина отшатнулся. Клыки кабана вспороли землю.
Нога барона оказалась в одной из широких ячеек сети. Он попытался вытянуть ее, но кабан дернулся еще раз. Чтобы не упасть на землю, Кейтель рефлекторно ухватился одной рукой за сеть возле шеи кабана, а другой – за торчащее из бока копье.
С диким визгом, от которого испуганно заржали лошади, кабан понесся в чащу, утаскивая запутавшегося барона. От страха оказаться под копытами зверя Кейтель просто держался за зверя. Кабан пробежал через несколько кустов.
На бегу кабан задел торчащим из его бока копьем молодое деревце. С хрустом копье вывернулось в теле. Кейтель не удержался и свалился на землю.
От вывернутого в теле зверя копья из раны фонтаном брызнула кровь. В одну секунду бегущий кабан завалился на землю. С каждым выдохом из пасти зверя выходила багряная жижа.
Кейтель с трудом поднял голову. К счастью, кабанья туша его не придавила. С помощью ножа он распилил трясущимися руками спутавшую его ногу сеть. Барон отполз подальше от хрипевшего кабана. Он боязливо обернулся и увидел дриаду.
- Еще одно дитя леса убито человеком, - грустно сказало лесное существо.
Волосы дриады были цвета листьев ивы. Ее одежда была соткана из мха. Сама она напоминала больше женскую фигурку, искусно вырезанную из дерева. Ее кожа была бледно-желтого цвета и казалась жесткой, но не содержавшей ни одной морщинки или пятнышка.
- Вы же не забавы ради убиваете их? – спросила дриада.
- Мы съели бы… - Тяжело дыша сказал Кейтель, - кабанятина вкусная… В сметане и с красноплодом.
Кабан больше не дышал. Из его раны тонкой струйкой продолжала выливаться кровь.
- Звери тоже убивают. И едят. Звери могут убивать и ради забавы. Человек ведь тоже зверь. Только вы не признаете это.
- Может и так, - пожал плечами барон.
Вдалеке слышался вой собак и крики людей. Можно было не кричать. По запаху крови псы сами приведут людей к барону. Все равно сил оставалось только лишь тихо говорить.
- Я знала одного человека. Его звали Вайс. У него были белые кудрявые волосы. Он делал из деревьев большие, но мертвые вещи. Ты знал его, человек?
- Вайс сын Грота? Который плотником был? У него еще нос кривой был от того, что в детстве его моя пони лягнула?
- Нос у него не ровный был, да. Он давно не приходил сюда.
- Так он помер давно. Пару лет как. Когда в походе мы были, он башни строил осадные. От дизентерии слег. Так под Кирией и остался лежать в братской могиле. Толковый парень был. Читать не умел, но поместье мне с отцом своим построил. Они проект делали, хоть читать Вайс только по слогам не умел.
- Это дом твой? Поместье?
- Да, мой дом. И моих людей.
- Я бы хотела посмотреть на него. Я когда-то любила Вайса. У нас была дочь, но она была человеком. Мог бы ты показать мне поместье в память о нем?
***
- Ну и привел барон к себе в имение эту лесную тварь.
Йон промочил себе горло вином. Отрывая кусок от головки сыра, он бросил короткий взгляд на дверь.
- Кейтеля всегда на какую-то мистику тянуло. Все всегда замечали это. А тут он бабищу лесную нашел. Он то ли влюбился в нее, то ли ему мысль стрельнула нечеловеческих ощущений в постели получить. Это вот я точно не знаю. Но он с охоты пришел вместе с дриадой, а в имении гонец с письмом. И нужно было явиться ему к герцогу как можно срочно. Там что-то настолько серьезное в письме было, что барон прямо с охоты и поехал. Даже отдыхать не стал. Но вот про бабищу деревянную не забыл. И сказал на прощание, чтобы девку не выпускали из поместья.
- А ты что сделал? – Словно предвкушая ответ Йона, Конрад даже отложил убрал поднесенный ко рту кусок солонины.
- Ну я и кинул ее в темницу, - пожал плечами человек барона.
Конрад зашелся диким хохотом. Он даже ослабил давивший ему на живот ремень.
- Вам, сир Конрад, это сейчас смешно слышать. А с меня барон Кейтель чуть было шкуру не спустил, когда вернулся и узнал об этом. Тот было в темницу бросился, а бабы уже нет. Она, видать, подохла там и растворилась. Нечисть же, все-таки.
- Ты же даже не навещал и не кормил, Йон. – Смеялся Конрад, - я же прав?
- Так зачем пленников кормить? Они поголодают там тихонько и сильнее вину почувствуют. Когда выйдут, то и поймут, что не надо воровать или портить имущество.
- Выходит, что в смерти повинен не барон, а ты? – Подытожил Лотарь.
- Не совсем так. Когда барон говорил не выпускать кого-то из поместья, то он ввиду имел темницу. Но он тогда, я так думаю, не в том смысле сказал, а нам не пояснил. У барона Кейтеля лучше не переспрашивать лишний раз, если тот указы дает. Вот он на свой счет смерть лесной девки и записал.
В голове Лотаря пронеслись слова, которые как-то произносил один мудрый гоблин владелец барахолки с магическими товарами: «Говорил я тебе, не нанимай на работу идиотов»