«Что бы ни случилось, нельзя дать ему уйти!» — подумала Ронье.
Император медленно и с трудом поднялся на ноги, будто почувствовав решимость Ронье. Он прошёл между ожидающими приказа, миньонами и встал напротив девушек.
— Мне не знаком твой стиль, девочка, но твои тайные приёмы очень хороши.
Ронье совсем не ожидала таких слов и не знала, как на них реагировать. Впрочем, её молчание нисколько не смутило императора, и из-под капюшона вновь раздался хриплый голос:
— Хотя чему удивляться, ведь это они убили меня и отрубили руку Ходзаике.
У Ронье мурашки побежали по спине от равнодушия, с которым император говорил о собственной смерти, однако затем мужчина произнёс незнакомое имя. Вернее, девушке показалось, что она его уже где-то слышала, но никак не могла вспомнить, где именно.
— Что?.. — обронила Тизе, пока её подруга ломала себе голову. Рука, обнимавшая Ронье, слегка напряглась. — Ходзаике… Истабариэту?
— Верно. Судя по вашей реакции, он забыл представиться?
После его слов Ронье наконец вспомнила это имя.
Оно принадлежало императору Восточной Империи Истабариэт, погибшему во время восстания.
Однако Кругер явно что-то путал. Во время прошлогоднего восстания Ронье и Тизе сражались во дворце Северной Центории, а в Восточную даже не заходили. Ходзаика погиб от рук Нэргиуса и Энтокии.
Более того, Ронье вообще всего три раза в жизни использовала тайные приёмы против людей. Кроме недавно убитого Зеппоса, она применяла их против императора Кругера и похитителя в чёрной накидке на верхнем этаже замка Обсидия. В тот раз она подскочила к злодею с помощью «Сверхзвукового прыжка» и отрубила ему левую руку.
Левую руку?
Благодаря противоядию к Ронье вернулись все чувства, поэтому она ощутила, как по телу пробежали мурашки. В ушах будто бы ожил голос похитителя: «Теперь понятно… Значит, печать разрубил Верховный мечник мира людей? Ты ещё опаснее, чем о тебе рассказывают…»
Только теперь Ронье обратила внимание на одну странность: человек из мира тьмы не мог быть наслышан о Верховном мечнике. Кирито был в Обсидии всего два раза, и оба раза тайно, поэтому никто в городе его даже не узнал.
— Неужели… — выдавила Ронье из пересохшего горла, пытаясь подтвердить свою догадку, — похитителем в замке Обсидия был император Истабариэта, тоже воскресший миньоном?
Обрамлённый щетиной рот Кругера расплылся в ухмылке.
— Вы не нашли тела Ходзаики, не так ли? — спросил он и покачал головой, не дав Ронье что-либо сказать. — Не волнуйся, он мёртв. Пока он падал, его тело расплавилось и растаяло… прямо как у Зеппоса.
Слова Кругера подтверждали, что похитителем был обращённый в миньона император Ходзаика. Но из-за этого возникал новый вопрос, который задала Тизе, а не Ронье:
— Как ты можешь это знать, если был в мире людей?
Прежде чем что-либо ответить, Кругер отогнул свой воротник.
Ронье увидела цепь с тёмно-алым драгоценным камнем, блестящим даже во тьме. Точно такой же свисал с груди похитителя.
— План Ходзаики не сработал, а сам он повторно погиб. Его вместилище сломалось, так что он больше не воскреснет. Но я унаследовал его память. Всё, что он видел и слышал, легло в основу следующего плана. Например, этих комбинированных миньонов пришлось создать, когда стало ясно, что обычные рыцарям в подмётки не годятся, — объяснил Кругер, довольно поглаживая мощную руку миньона.
Как только Ронье совладала с дрожью и уложила в голове всё услышанное, она вновь начала размышлять.
Под «вместилищем» Кругер наверняка имел в виду диск с эмблемой, который они нашли в голове у Зеппоса. Девушки пока не выяснили, как он работает, но правильно догадались, что он совершенно необходим для воскрешения в теле миньона.
Когда Шета и Ронье отрубили императору Ходзаики обе руки, тот выпрыгнул из окна на верхнем этаже замка Обсидия. Его тело так и не нашли, но причина оказалась не в том, что он улетел, а в том, что его вместилище разрушилось при падении. Глиняное тело после этого растаяло.
С другой стороны, из слов императора Кругера следовало, что драгоценный камень, который носил Ходзаика, не был повреждён, а каким-то образом добрался до Нолангарта, находившегося в трёх тысячах килоров от Обсидии, и наделил Кругера всеми воспоминаниями и знаниями погибшего императора Восточной Империи…
И если все это правда, то именно красный камень — ключ к великому заговору, бурлящему в мирах людей и тьмы.
Ронье крепко сжала рукоять меча ладонью, освободившейся от пут яда.
Всё-таки она была права: убегать нельзя. Возможно, кто-то и победит императора Кругера, но, если драгоценный камень вновь пропадёт, рано или поздно коварство и злобу этих людей может унаследовать кто-то ещё.
— Тизе… Отвлеки внимание миньонов хотя бы на полминуты, — прошептала Ронье так тихо, что сама еле расслышала свои слова. — Возможно, если убить императора, то это освободит гоблинов.
Верилось в это слабо, но, по крайней мере, смерть командира миньонов дала бы драгоценное время.
Проблемой было то, что Ронье вылечилась только от яда, а раны на правой ноге до сих пор не зажили. Быстрые и резкие шаги очень важны как для фехтования, так и для выполнения тайных приёмов, не сил Ронье хватило бы только на один-два хороших удара. Увы, выбора не было.
— Хорошо, — тихо ответила Тизе, продолжая поддерживать подругу.
Ронье попробовала подвигать пальцами на ногах и убедилась, что тело вновь стало ей послушно. Во время долгого разговора лекарство успело подействовать, но враг тоже тянул время не просто так. Император восстанавливался после душевного истощения — хотя неизвестно ещё, где находится душа у глиняного миньона, — а кожа миньонов-гоблинов постепенно обретала металлический блеск и уже вовсе не казалась мягкой, как поначалу.
Император Кругер вновь постучал миньона пальцами по руке и удовлетворённо кивнул.
— Ну что, изначально я собирался проверить их в бою с Зеппосом, но он издох. Придётся вам за это ответить, — сказал он, постепенно отступая.
Несомненно, он собирался убить Ронье и Тизе руками миньонов.
Старые миньоны, которыми пользовался император Ходзаика в замке Обсидия, понимали лишь примитивные команды на священном языке или языке мира тьмы. Более того, они были не умнее диких зверей, поэтому не умели реагировать на сложные приёмы, заклинания и боевые тактики, которыми пользовались рыцари единства. Когда во время Войны двух миров гильдия чёрных магов бросила в бой восемьсот драгоценных миньонов, те даже не заметили расставленные командиром Беркули сети и были мгновенно уничтожены его «Полным подчинением оружия».
Скорее всего, сделанные из гоблинов миньоны нового типа отличаются от старых именно способностью понимать более сложные и разнообразные приказы. Но императору понадобится много времени, чтобы их зачитать. Именно тогда Ронье и собиралась напасть на него.
Вновь отойдя за спины миньонов, император Кругер высоко поднял правую руку и приказал:
— Миньоны! Убить их! Активейт!
Весь приказ уложился в два слова языка мира людей и одно — священного.
Что-то загудело, глаза миньонов вспыхнули алым. В следующее мгновение стоящие по краям миньоны прыгнули с умопомрачительной скоростью. Стоявший слева приземлился перед разбитым окном, а тот, что был справа, встал перед выбитой дверью.
Ронье и Тизе оказались в ловушке. Получив приказ об убийстве, миньоны сообразили, что для этого нужно в первую очередь отрезать пути к отступлению, и перекрыли оба выхода.
Ронье поняла, что ошиблась в своих догадках. Новые миньоны ушли гораздо дальше восприятия сложных приказов — они умеют самостоятельно оценивать обстановку и принимать решения.
С другой стороны, если два миньона перегородили выходы, то Кругера сейчас защищал только один. Разумеется, девушки не могли убить миньона, не навредив попавшему в плен гоблину, но ничто не мешало одной из них уворачиваться от атак, а второй — напасть на Кругера.