«Тизе!» — мысленно вскричала Ронье.
Подруга в ответ подтолкнула её в спину, а сама Ронье изо всех сил оттолкнулась от пола раненой ногой. Из ран брызнула кровь, ногу вновь пронзила боль, словно от раскалённого железа, но девушка стиснула зубы и вытерпела.
Миньон поразительно быстро отреагировал на синхронный сверхскоростной рывок девушек. Огромная, толщиной санов тридцать, похожая на бревно рука загудела в воздухе, приближаясь к Ронье. От бревна эту руку отличали когти-серпы, наверняка способные разорвать девушку в клочья.
Впрочем, Ронье предвидела этот удар.
Пускай новые миньоны и умнее, по строению тела они ничем не отличаются от старых. А значит, их основное оружие по-прежнему когти.
— Кх-х!.. — невольно вырвалось у Ронье сквозь стиснутые зубы. Она дождалась, пока смертоносные когти приблизятся, и в самый последний миг резко отклонилась назад.
Она проскользила на пятках прямо под вытянутой рукой. Когтем мизинца срезало два-три сана волос, но Ронье легко отделалась.
Миньон вложил в удар столько силы, что после промаха по инерции повернулся к Ронье спиной. Ни одно существо с человекоподобным телом не может нанести удар из такого положения. Ронье шаркнула по ковру, выпрямилась и увидела императора Кругера в семи мерах от себя.
С этого расстояния она вполне могла попасть «Сверхзвуковым прыжком». Одного сильного удара хватит, чтобы сломать и спрятанное в голове вместилище, и свисающий с груди драгоценный камень. После этого всё закончится.
Вновь оттолкнувшись окровавленной ногой, Ронье резко занесла «Лунную тень»…
Но тут снизу из полумрака взвился тонкий длинный кнут и устремился к шее Ронье.
Девушка инстинктивно вскинула левую руку для защиты. В ту же секунду чёрный хлыст ударил её по предплечью.
Хвост.
Усовершенствованный миньон воспользовался энергией вращения и настолько ускорил своё единственное способное бить назад оружие, что эта атака получилась ещё стремительнее первой.
Ронье осознала это одновременно с тем, как услышала хруст ломающихся костей в своей руке. Но твёрдый, будто стальной, хвост не остановился. Руку Ронье впечатало в грудь с такой силой, что девушку отшвырнуло назад.
Пролетев, наверное, дюжину меров, Ронье ударилась спиной о стену, девушку отбросило, и она упала на пол. Перед глазами потемнело, стало невозможно дышать. Видимо, у неё сломаны не только рука, но и несколько рёбер, однако удар был настолько сильным, что Ронье не ощущала ничего, даже боли.
«Надо встать!» — понимала она, но тело не слушалось. Несмотря на лёгкий, но всё же металлический доспех, всего один удар опустил её очки Жизни до опасного значения.
— Ронье!!! — раздался вопль Тизе.
Лёжа на полу, Ронье с трудом повернула голову и посмотрела вперёд затуманенным взглядом. Раскрыв глаза пошире, она разглядела слева бегущую к ней Тизе, а справа — огромную фигуру, быстро приближающуюся к подруге.
«Тизе, беги!» — попыталась закричать она, но смогла лишь натужно выдохнуть.
Заметив нападающего миньона, Тизе затормозила и приготовилась встретить его клинком. Но стоило девушке занести армейский меч, как она словно окаменела.
Включилась печать в правом глазу. Тизе забыла обо всём на свете, видя, в каком состоянии Ронье, и попыталась ударить миньона, но вспомнила, что внутри него находится гоблин.
Ронье никогда ещё не ощущала, свою печать, но слышала, что это настолько больно, словно кто-то терзает саму душу. Она знала лишь четырёх людей, которые смогли победить печать, — элитного курсанта Юджио, рыцаря единства Алису, вождя орков Лилпилина и главнокомандующего Искана (последний просто вырвал себе глаз вместе с печатью).
И теперь боль, останавливавшая всех жителей Андерворлда, пронзила глаз Тизе. Девушка застыла как вкопанная, а миньон ударил её когтями наотмашь. Увидев в воздухе четыре длинных струйки крови, Ронье беззвучно завопила, забыв о собственных травмах.
Тизе с такой силой ударило об пол, что она отскочила от него, снова упала и почти докатилась до Ронье. Тизе обмякла и лежала с закрытыми глазами — скорее всего, потеряла сознание. Из глубоких ран, оставленных когтями миньона, хлестала кровь.
— Ти… зе…
Хотя у Ронье у самой шла изо рта кровь, она из последних сил подползла к подруге и положила на неё искалеченную руку. Она понимала, что без срочного светородного лечения Тизе может умереть.
— Сис… ко… лл…
Она с трудом произнесла слова заклинания, но получилось слишком тихо, и заклинание не сработало. Ладонь, лежавшая на ранах Тизе, от крови уже покраснела до запястья.
Рыцари единства намного сильнее и быстрее обычных людей — и, как следствие, значительно превосходят их по уровню полномочий для ношения доспехов и чтения заклинаний, — но почти не отличаются от них запасами Жизни. У сильнейших среди старших рыцарей около пяти тысяч, а у Ронье и Тизе только по три тысячи, потому что им всего семнадцать лет.
Хотя Ронье потеряла голос, она могла начертить символ в виде буквы священного языка и вызвать окно Стейсии, но ей не хватило смелости проверить запас Жизни Тизе. Всё, что ей оставалось, — со слезами на глазах зажимать раны подруги и безуспешно читать заклинания.
В противоположном углу зала звякнул металл — это миньон, тяжело ранивший девушек, подобрал армейский меч Тизе и отбросил его как можно дальше.
Другие два миньона неподвижно стояли у разбитого окна и ведущего в коридор дверного проёма. Очевидно, они решили, что их сородич и сам справится с убийством девушек. Третий миньон направился к Ронье и Тизе, чтобы нанести им смертельный удар.
— Хе-хе-хе… ха-ха-ха-ха-ха! — злорадно захохотал император Кругер, стоявший в самом центре зала. — Потрясающе! И это сила всего одного комбинированного миньона, причём сделанного из никчёмного гоблина! Я слышал, что чем больше крови и костей впитала глин, тем сильнее миньон, но такого успеха не ожидал. Наверное, надо отдать должное крепостным — даже после смерти они продолжают служить мне, ха-ха-ха-ха-ха!
У Ронье не было сил даже осознать эти слова.
Перед глазами темнело, хохот императора отдавался далёким эхом. Отчётливо ощущались лишь левая ладонь и текущая по ней кровь Тизе. И даже это тепло постепенно таяло.
Миньон подошёл к ним и занёс обе руки.
Вдруг правая рука Ронье почувствовала слабое тепло. Девушка не сразу вспомнила, что она по-прежнему сжимает рукоять «Лунной тени», бережно обтянутую жёсткой кожей.
Меч вливал в ладонь волны тепла, словно обращаясь к хозяйке. Он умолял высвободить его.
Но Ронье не могла сделать этого, ведь меч, хоть и обладал высоким приоритетом, не относился к божественным артефактам.
Под артефактами понимали вещи, созданные не из металла, а из легендарных существ — зверей, птиц, даже деревьев. Благодаря этому у каждого божественного артефакта есть воспоминания и способность связываться с душой владельца.
Однако «Лунная тень» была выкована человеком-кузнецом — в ней не было памяти о прошлой жизни». Конечно, Ронье могла научиться обращаться с этим мечом в совершенстве, но не более.
«Не более. Не более…» — без конца повторяла Ронье про себя, пока истекали последние секунды, отделявшие её и Тизе от смерти.
Вдруг ей послышался ещё один голос: «Одежда, обувь, тарелка, даже элементы священных заклинаний — что угодно может откликнуться на зов, если связаться с ним душой. И люди тоже».
Эти давным-давно сказанные слова принадлежали погибшему Юджио.
Связаться душой.
Ронье полагала, что у «Лунной тени» нет души. Но когда Вторая мечница Асуна предложила ей выбрать из трёх клинков, Ронье решила доверить выбор не себе, а клинкам. Её рука сама потянулась именно к этому мечу с серебристой гардой в виде полумесяца.
И теперь меч, который она назвала «Лунной тенью», обращался к своей хозяйке, чтобы спасти её от смерти. Он хотел, чтобы девушка доверилась ему, связалась с ним душой и высвободила его воспоминания.