Её зрение затуманилось, и на белое блюдце упали слёзы. Цукигаки повернулся к ней и вопросительно проурчал “ку-ру-ру”, но затем спереди протянулась рука и потрепала голову Ронье.
"Прости, Ронье. Я рассказал тебе это, хоть и знал, что это может тебя ранить."
Вместо своего обычно мягкого голоса, Кирито шептал.
"...... Однако, не стоит так убиваться, ведь то, что мы можем посылать гуманитарную помощь из Мира Людей в Тёмную Территорию, стало возможным лишь после того, как мы остановили растраты императоров и великих аристократов и быстро восстановились после войны. Ничто из этого не произошло бы без тяжкой работы Ронье, так что и Ронье постаралась для них на славу."
"Это... правда так?"
"Именно. С того момента я ещё раз был в земле горных гоблинов, и дети до сих пор помнят как ты доставила им хлеб."
И вновь слёзы заполнили её глаза и потекли по щекам, но на этот раз эти слёзы несли совсем иные эмоции. Кирито вытер их простым платком.
Ронье отчаянно сопротивлялась порыву броситься ему на грудь, вжаться лицом и разрыдаться. Насильно остановив слёзы, она подняла лицо со слабой улыбкой и наклонила голову.
"...... Спасибо, сенпай... уже всё хорошо. Простите, что расплакалась так в середине разговора."
"Я с того момента как ты первогодкой поступила в Академию знал, что Ронье — плакса."
Посмотрев на смеющегося Кирито, Ронье сжала губы, преодолевая знакомую боль в глубине сердца.
Она покончила с чаем и, несколько раз моргнув, произнесла.
"...Ну, я поняла, о чём думает сенпай. Гоблинам и оркам нужна богатая и красивая страна, такая, как Мир Людей. В Подмирье таких мест не осталось, мы можем их найти только по другую сторону "стены конца мироздания". Поэтому мы должны преодолеть её с помощью искусственного дракона. Вот так."
"Точно.... Но даже после того, как пересечём стену, придётся нелегко..."
Кивнул Кирито, подтверждая.
"...Но, разве есть что-то по другую сторону стены? И если стена не бесконечна, где она заканчивается.......?"
"Я тоже об этом думал... Но если в этом мире у стены есть предел, то это вроде как и не совсем стена. Скорее, что-то вроде недоступного адреса...... ничто."
"Ничто...... вроде пустоты, которую нельзя ни увидеть, ни использовать?"
"Верно. Вот только эта стена — это настоящий утёс. Обалденно высокий и ужасно твёрдый. И причина его существования, вероятно, в том, чтобы оградить жителей Подмирья от созерцания неудобной правды.... истинной "стены мироздания". И если это так, то есть вероятность, что там, высоко, она перестаёт быть "бесконечной". Всё зависит от того, сколько объёма и неиспользуемой ёмкости есть у Главного Визуализатора......."
Понимая, что его опять уносит в недоступные её разумению дали, Ронье подняла брови, и Кирито помотал головой.
"Виноват, прости, Ронье, это я не то чтобы тебе говорил, просто мысли вслух. Уф, короче.... короче говоря, никакого "конца" в этом мире нет."
"Конца нет......?"
Подобный концепт Ронье тоже был незнаком.
Для Ронье, рождённой и выросшей в Северной Центории, огромная стена, разделяющая город на сектора — "бессмертная стена" — была лишь началом. Когда-то она узнала об обширной империи Норлангарт, простирающейся за ней, и о том что вместе с другими тремя империями она формирует круглый Мир Людей.
Пойдя в школу в возрасте восьми лет, она узнала о Горной Гряде без начала и конца, окружавшей Мир Людей, и об ужасной территории, лежащей за её пределами.
Однако, даже учителя не особо вдавались в рассуждения про Тёмную Территорию — если так подумать, они вообще вряд ли об этом говорили, — или о том, что её окружает бесконечный утёс “стена конца мироздания”, — о чём она узнала лишь вступив в Армию Защиты Мира Людей вместе с Тейзой по прибытии в лагерь у Великих Восточных Врат.
Другими словами, постоянная "стена" всегда существовала в мире, известном Ронье. И даже если кому-то удавалось преодолеть её, следом обязательно появлялась ещё одна. Действуя так, полагала она, однажды просто доберёшься до совершенной стены, преодолеть которую будет невозможно.
"....... Это, что же...... Вы имеете в виду, по другую сторону конечной стены, снова есть Мир Людей и Тёмная Территория? ......Луга, леса и пустоши простираются вокруг?"
Когда она спросила это неуверенным тоном, Кирито простонал “уф…”.
"Как же объяснить-то...? ── А, точно, пошли."
Поднявшись, он протянул руку. Смутившись, она схватилась за неё, и Кирито подтянул Ронье наверх и повёл её к узкому окну, открывающемуся на внешнюю периферию Заоблачного Сада.
"Вот, взгляни сюда."
В точке, куда указывала его правая рука, висел в тёмно-синем восточном небе белый полукруг — Лунария8. И Ронье, и Цукигаки, как им и было сказано, посмотрели вверх на большую звезду, ставшую источником имени для молодого дракона.