По-видимому, Луис, забывшись в воспоминаниях, задремал, поскольку не слышал, откуда и как появился около лагеря автомобиль. Он вздрогнул и проснулся, осознав, что к палаткам на всей скорости мчится «Лэнд- Ровер». Он вскочил с постели — не случилось ли несчастья с Мэри? Неужели собаки просмотрели скорпиона или змею?
Джип резко затормозил, и сразу же послышался громкий, срывающийся на высоких нотах голос Мэри:
— Вот он у меня! Вот он у меня! Вот он у меня!
Голова у Луиса продолжала ныть, и он никак не мог понять, что происходит.
— Что у тебя? Тебя кто-нибудь укусил? — тревожно спросил он.
— Он! Человек! Наш человек, — продолжала кричать Мэри. — Тот, которого мы так долго искали. Иди скорей сюда. Я нашла его зубы!
Боль в голове сразу же прошла. Лики бросился к рабочему комбинезону, стремительно натянул его и помчался к джипу, около которого его нетерпеливо дожидалась Мэри. Едва Лики успел захлопнуть дверцу джипа, она лихо развернула автомобиль и на максимально возможной скорости бросила его вперед.
— Я решала сегодня заняться местонахождением HLKI — тем участком склона, где ты в 1931 году нашел первые орудия олдовэйской культуры, — рассказывала Мэри. — И вот представь себе мое состояние, когда я, передвигаясь на корточках по окаменевшему участку слоя, внезапно заметила кусочек кости. Мне сразу показалось, что я вижу обломок черепа человека, а не животного. Скользнув взглядом чуть выше, откуда кость могла сползти или вывалиться из глины, я увидела нечто замечательное, что сразу же развеяло возможность каких-либо сомнений: из слегка разрушенной скальной породы торчали два огромных, расположенных рядом друг с другом зуба. По всем признакам, насколько я успела их рассмотреть, они человеческие. Может быть, лишь чересчур большие…
— А ты заметила место находки? — испуганно спросил Лики, представив, что будет, если Мэри не найдет участок, где покоились зубы.
— Не волнуйся, как ни не терпелось мне скорее поделиться с тобой новостью, я сначала соорудила там целую пирамиду из камней, а только йотом отправилась в лагерь. Приехали, дальше машина не пройдет. Но здесь недалеко, всего с полкилометра.
Мэри и Луис вышли из джипа и, лавируя между глыбами глины, бросились к склону ущелья. Лики подобрался к каменному гурию и взглянул на окаменевшие косточки. Они лежали в первом олдовэйском слое между пластом глины, отложенным во влажный период, и толщей песка, который перекрыл горизонт находки после наступления в Африке очередной засушливой эпохи. Что ж раздумывать? Мэри права! Эти два зуба, превышающие человеческие подкоренные в два раза, могли принадлежать только Homo. Зубы залегали в горизонте, из которого происходили самые древние и примитивные из открытых на земле орудий человека: галечные чопперы и чоппинги олдовэйской культуры. Здесь на площадке, заваленной теперь стометровой толщей глин, песков, песчаников и туфов, на глубине 22 футов от самой верхней границы горизонта с олдовэйскими орудиями в эпоху влажного тропического климата началась человеческая история. Никогда и никому в мире не удавалось до 17 июля 1959 года обнаружить костные остатки существа, стоявшего в преддверии бесконечно длинного пути к вершинам цивилизации. Эмоции и язык людей слишком бедны, чтобы отразить торжество разума и сил, одержавших очередную, может быть одну из решающих, победу в познании процесса становления на Земле человека.
Но кто же он, этот самый древний человек, подлинное недостающее звено, едва только приступившее к изготовлению орудий труда? Как ни не терпелось Лики немедленно заняться извлечением из слоя частей черепа, он и Мэри сдержались. Следовало прежде всего, учитывая исключительную ценность находки, зафиксировать точное расположение костей в слое, как их увидела Мэри в момент открытия. Лики связался с Найроби и попросил своего друга кинооператора Арманда Дениса быстрее прислать профессионального фотографа. В тот же день фотограф Бартлстет выехал в Олдовэй.
На следующий день после фотографирования начались раскопки участка, где залегали обломки черепа. Там, где виднелись гладкие и блестящие, гигантские по размерам и массивности зубы, работа велась тонкими стальными инструментами, которыми пользуется врач зубоврачебного кабинета. Миллиметр за миллиметром крупицы породы, отделенные от зубов и вскоре показавшихся участков расколотого пополам нёба верхней челюсти, сметались кисточками, сделанными из верблюжьей шерсти. Девятнадцать дней продолжалась ювелирная расчистка остатков черепа, раздавленного неимоверной тяжестью слоя глины на 400 фрагментов. Все они, тем не менее, располагались в пределах ограниченного пространства 1/4 фута и 6 дюймов глубины. Многие обломки лежали соединенными вместе с того времени, как их раздавила земля. На удивление хорошо сохранились даже тонкие и предельно хрупкие носовые косточки, которые обычно теряются в слое. Это обстоятельство позволило Лики высказать убеждение, что череп не представляет собой отбросы трапезы каннибала. Во всяком случае кости животных, обнаруженные по соседству, имели иной вид: их разломали на мелкие кусочки и беспорядочно рассеяли по жилой площадке. А найденная вскоре плечевая кость не имела каких-либо нарушений. Чтобы не потерять ни одного самого миниатюрного из обломков черепа, тонны земли из осыпи и окружающих участков слоя просеивались сквозь мелкие сита. Несмотря на все усилия, нижнюю челюсть найти не удалось.