Серьёзные изменения претерпело и сельское хозяйство. Правильнее сказать, оно умерло, а на его могиле выросло промышленное производство продуктов питания, более не зависящее ни от капризов погоды или климата, ни от плодородия почв. Поля и сады перебрались под крышу и устремились ввысь, подобно жилым домам. Небоскрёбы таких агрофабрик, биофов, обычно выглядящие как толстые, не менее пяти сотен метров в поперечнике цилиндры, призмы и параллелепипеды, скрыли внутри себя поля и сады под управлением иусов. Их оказалось достаточно, чтобы обеспечить доступными по цене и качественными продуктами питаниями десятки миллиардов человек при незначительных трудозатратах. Отныне для агрокультур более не требовались ни огромные площади, ни значительные трудовые ресурсы, которые успешно заменяли дроиды и роботы под контролем иусов.
Получение мясомолочных и иных продуктов животного происхождения перестало быть связано с убийством живых существ. Любое мясо, любые ткани живых существ, как и молоко, производятся роботизированными биореакторами, биорами. Для нормального функционирования биофов и биоров нужны лишь энергия, вода и набор минеральных веществ, а для некоторых растений ещё и специализированный субстрат, искусственная почва. И это всё. А поэтому подобные строения размещены повсюду, где присутствуют в достаточном количестве требующиеся для производства ресурсы. Хоть под водой, хоть высоко в горах, хоть на Луне или Марсе, если есть возможность быстро доставить всё необходимое и забрать произведённую продукцию.
Поэтому территории, ранее плотно застроенные бесчисленными домиками и коттеджами, занятые полями, садами и пастбищами, освобождались, и, после рекультивации, превратились в обширные парки, заказники, заповедники. В них естественная для данного региона жизнь возродилась и расцвела под пристальным вниманием специалистов-экологов, специализированных дронов и дроидов. Человеческая цивилизация, чуть было не задушившая родную планету, опомнилась, одумалась и впервые за тысячи лет своего существования проявила о природе, породившей её, искреннюю заботу.
Реальностью стало освоение всей солнечной системы, ранее экономически нецелесообразное. В космосе достаточно энергии, в обилии вода — правда, в виде комет, астероидов, но какая разница, так ведь? — в достатке все нужные минералы. Не всё ли равно, где создавать искусственный климат, если в вашем распоряжении мощные формгравы? К тому же высокоэкономичные мирды вместе с когравами и тэгравами давали заманчивую возможность разгоняться и тормозить с ускорениями в десятки, сотни, даже в тысячу грас, всерьёз сокращая время похода к внешним планетам системы, в Пояс Койпера, даже в Облако Оорта.
Раньше, чтобы достичь объекта в одной лиге (всего-то миллиард километров), требовалось либо десятки суток разгоняться с ускорением в один грас и потом столько же времени отчаянно тормозить, сжигая уйму недешёвого топлива, либо более года идти на экономической скорости, тратя драгоценное топливо на жизнеобеспечение экипажа. Теперь же когравы позволили использовать в сотню, в тысячу раз большие ускорения, а значит и богатые ресурсами окраины Солнечной системы стали заманчиво близкими. Особенно для предпринимателей, занимающихся добычей — майнингом. А поскольку крупные системные суда — танкеры, контейны, трэйны, лайнеры — имели возможность добраться до окраин существенно быстрее мелких — катеров и грузовозов, стало выгоднее строить серьёзные промышленные конгломераты сразу на месте. Раз уж доставка всего необходимого с планет в обмен на произведённую продукцию дёшева.
Так люди без всякой спешки заселили всю Солнечную систему, включая пояс Койпера. Промышленные предприятия, все грязные и опасные технологии, прежде всего связанные с добычей полезных ископаемых и производством широкого спектра материалов, вольготно разместились за пределами Земли…
Всё складывалось просто чудесно, и становилось лучше день ото дня, год от года…
…За исключением недоступности звёзд. Ни одна из попыток достичь хотя бы ближайших звёзд за последнюю, наверное, тысячу лет так и не завершилась успехом. Дроны по-прежнему переставали выходить на связь, суда продолжали бесследно исчезать за границей Облака с завидным постоянством. Упорство исследователей могло бы внушать уважение, но многовековые поражения уже лишь усиливали отчаянье.