Закончив отвечать на целую дюжину имейлов, которая накопилась за время моего отсутствия, я решаюсь заглянуть к моим коллегам в то место, где царит неограниченная власть Эммануэля. С ними я обещала встретиться на кофе. Бруно и Вун делят офис на двоих, и он находится на том же этаже, что и наш с Изабеллой, но только в противоположной от нас стороне. Само по себе помещение офиса — точное зеркальное отражение нашего с Изабеллой, и каждый раз, когда я заглядываю к ребятам, мне кажется, что я попадаю в Зазеркалье. Разница лишь в том, что у Бруно и Вуна вместо открытых полок — полки со стеклянными дверцами. Эта деталь спасает меня от ощущения, что я попала в другое измерение.
Я стучу в дверь их офиса, заглядываю и замечаю, что они уже готовы выдвигаться и ждут только меня. Мне нравится общаться с Бруно и Вуном. Они очень веселые, и изо всех моих коллег оказались наиболее гостеприимными (не считая, разумеется, одного ученого, в гостях у которого я сейчас остановилась), наверное, потому что они оба, как и я, иностранцы. А нам, иностранцам, нужно держаться вместе!
Мы решаем сходить в местную кофейню «Таттэ», которая находится прямо на Гарвардской площади. Она намного уютнее, чем «Старбакс», и в ней даже есть небольшой европейский колорит. В кафе выбеленные стены, на полу выложен «ковровый» орнамент из белой и коричневой плитки, вся мебель и высокая стойка — деревянные. Прилавки кофейни буквально ломятся от разнообразной выпечки, которой заполнены открытые корзинки и высокие стеклянные банки. А неизменно поднимающий настроение и пробуждающий аппетит аромат свежеиспеченного хлеба создает какую-то домашнюю атмосферу.
Мы, все трое, заказываем по капучино и усаживаемся за столик около окна таким образом, что я оказываюсь сидящей лицом к окну, а парни садятся напротив меня. Мы сидим за маленьким круглым деревянным столом, а вдоль окна расположен длинный мягкий диван, и тем, кто сидит на диване, приходится сидеть почти прижавшись друг к другу.
Я невероятно благодарна парням за то, что они никак не касаются темы Рустерхольца, и, я полагаю, причина этому — их тактичность и хорошее воспитание. Или они действительно, как и Изабелла, не в курсе произошедшего? Я напоминаю себе о том, что мне просто необходимо все это выяснить у Эммануэля. Все мои воспоминания как зыбучий песок, из которого я все еще не могу выбраться, и мне бы очень хотелось наконец вычеркнуть их из памяти.
Бруно и Вун болтают, в основном, о будущих научных проектах, коллегах и вечеринках. На последние они меня уже пару раз приглашали, но я до сих пор до них не добралась. У меня все еще есть подозрение, что я нравлюсь Вуну, и что как только он наберется смелости, то пригласит меня куда-нибудь. Я, правда, не представляю, как он найдет время, ведь он постоянно работает.
— Лорэн какой-то молчаливый в последнее время, не находишь? — неожиданно спрашивает меня Бруно.
— Я его вообще почти не вижу, поэтому и сравнить не с чем.
На сегодняшний день уже почти неделя, как я живу в доме Эммануэля. За все это время я только один раз видела его в университете. Как он и обещал, в огромном особняке я практически не ощущаю его присутствия, думаю я не без грусти. Я целый день провожу на работе, как, впрочем, и всегда. Прихожу в свой временный «дом» поздно, сижу в кресле со своим лэптопом или поздно вечером выхожу на террасу прямо из комнаты полюбоваться заливом, когда дует береговой бриз и на темных волнах блестят капли лунного фосфора. Пару раз, когда я вижу Эммануэля мельком, у него оказываются какие-то неотложные дела, и он исчезает за доли секунды. Мы успеваем лишь обмениваться несколькими фразами о том, как прошел день, и о том, что в такую погоду очень хорошо у океана. Есть шансы на то, что у меня просто разыгралось воображение, но я почти уверена, что он меня избегает. Вполне возможно, что он жалеет, что поцеловал меня. Хотя странно для такого прямолинейного, уверенного в себе и рассудительного человека, как Эммануэль, играть в прятки, когда он может элементарно выставить меня за дверь.
— Просто это как-то подозрительно. Знаешь, как затишье перед бурей, — соглашается с ним Вун. У него ярко выраженный акцент, и иногда его трудно понять. Но, что совершенно поразительно, он безупречно пишет на английском языке, я знаю об этом, поскольку он высылал мне свои статьи, которые могут оказаться полезными для моего проекта. Я уже поняла, какой он хороший человек и друг. Если пообщаться с ним подольше и привыкнуть к акценту, который иногда сильно мешает, потому что приходится то и дело переспрашивать, то за знакомство с таким человеком можно только благодарить судьбу.