— Я могу… могу ли я уйти? — выговариваю я не с первого раза.
Эммануэль приближается ко мне слишком близко, и я задерживаю дыхание. Его глаза неотрывно смотрят в мои. Неужели я совершила самую большую ошибку в жизни и доверилась не тому человеку? Я пытаюсь оценить свои возможности убежать, но не успеваю даже оглянуться по сторонам.
— Не сегодня, — говорит он спокойно. — Ты только не бойся. Все будет хорошо.
Он все еще напряженно вглядывается в мои глаза, не разрывая зрительный контакт. Я сжимаюсь в комок и не успеваю даже закричать. Неожиданно что-то острое больно впивается в мое бедро, и я чувствую, как земля уходит из-под моих ног. Это конец, думаю я про себя. Крепкие руки Эммануэля не дают мне упасть и осторожно поднимают меня, прижимая к своему телу.
Перед тем, как я окончательно теряю сознание, я чувствую тепло его тела и слышу биение его сердца. И эта прекрасная мелодия эхом отдается в моей голове. С горечью я осознаю, что это, возможно, самое последнее, что я слышу в своей жизни.
Глава 26. Начало
4 года назад
Бостон никогда не был моим самым любимым местом на земле. Да, я здесь вырос, закончил аспирантуру в Гарварде, и именно Гарвард дал старт моей блестящей карьере. Но возвращаться сюда — это как начинать все с самого начала. Огромное финансирование, которое я получил, и, в придачу, просьба возглавить кафедру молекулярной биологии в Гарварде, конечно, сделали свое дело, и я принял их предложение. Такого фиаско, которое случилось со мной в Торонто, больше не должно повториться. В Бостоне я буду вести себя аккуратнее, даю я себе обещание.
Сегодня я встречаюсь с Амандой Альварес по поводу одного нашего общего проекта, который мы собираемся запустить. Мы знакомы с ней со времен аспирантуры. Она ненамного старше меня и недавно тоже получила звание профессора. Эта миниатюрная брюнетка с пышными формами и стрижкой-каре всегда была ко мне неравнодушна. В общем, слишком легкая добыча для меня. Тем более, я не гажу там, где ем. Ее офис больше напоминает чердак, и я не понимаю, как профессор Гарварда не может выбить себе финансирование на нормальную мебель или хотя бы на новый письменный стол. В ее офисе соседствует мебель словно из разных эпох: забитые папками и книгами шкафы разного цвета и из разных материалов, в углу офиса стоит допотопный компьютер IBM на своем системном блоке. На стенах несколько фотографий в дешевых рамках — среди них фотография, очевидно, студенческой группы Аманды, также ее самой в магистерской шапочке и несколько фотографий Аманды в лаборатории в окружении коллег. Может быть, хозяйка офиса иногда тайком покуривает, подняв окно, — в помещении чувствуется едва уловимый запах сигаретного дыма. Или же она пользуется духами с неприятной табачной ноткой. Но, как и все остальное в жизни моих коллег, мне все это неинтересно. У нас с ней взаимовыгодное сотрудничество, и как только она перестанет быть для меня полезной, наша совместная деятельность сразу же прекратится.
Если бы я заранее знал, что этот день настолько изменит мою жизнь, то, наверное, отменил бы нашу встречу, а лучше бы и вовсе послал этот проект ко всем чертям.
В этом году Альварес набрала себе молодняка, обычно мне и дела нет до студентов, а многие из них даже раздражают меня своей неопытностью и одновременно заносчивостью. Прямо в середине нашей встречи одна из новых аспиранток Альварес (первогодка, потому что до этого дня я ее никогда не видел) заносит какие-то документы ей на подпись — я даже не смотрю в ее сторону, и заодно задает парочку весьма глупых вопросов. Несмотря на то, что эта глупышка явно тратит мое и Альварес бесценное время, мне становится весело слушать ее лепетание. Мое любопытство берет верх, и я поднимаю на нее глаза.
Лучше бы я этого не делал: перед моим взором возникают удивленные, распахнутые глаза цвета карамели, слишком большие для такого маленького личика, и испуганные (что, в принципе, не является чем-то из ряда вон выходящего для аспирантки на первом году обучения). Девушка настолько поглощена разговором со своей научной руководительницей, что даже не замечает моего присутствия, поэтому я могу как следует ее разглядеть.
Она миниатюрная, белокурая и совсем еще юная. Ее светлые волосы вьются и спускаются на плечи мягкими волнами. Я ловлю себя на мысли о том, что мне хотелось бы дотронуться до них, чтобы почувствовать, насколько эти локоны мягкие наощупь. Я не могу не заметить, как они играют в лучах солнца, и тщательно запрятанные воспоминания вихрем вырываются из моего подсознания. Отголоски прошлого, которые я так старательно пытаюсь стереть из памяти, оказываются прямо передо мной: нежные теплые руки прижимают меня к себе и гладят по голове, светлые кудри как огоньки танцуют на ветру. Я начинаю ощущать умиротворение и спокойствие, какое не чувствовал уже очень давно. С тех самых пор, когда…