Только немалый студенческий опыт помог мне не выдать истинных мыслей. Я вытаращилась на допрашивающего так, словно увидела бегемота в соломенной шляпке с цветочками, малиновом пиджаке и зеленых штанах, играющего на рояле.
— Что?!
Со смехом откинулась на жесткую спинку стула. Это позволяло прийти в себя. Помогло, вопросы от преподавателей на экзаменах бывали и похуже, а нести бред надо, не задумываясь и честно-честно глядя в глаза, словно бред не из-за незнания, а лишь результат добросовестного заблуждения.
Произвело впечатление, следователь чуть смутился. Не знаю, что у него там за должность, я назвала его так. Во дурак, ну разве так меня надо допрашивать? Мне нельзя давать и мгновения раздумий и все время смотреть в глаза, а уж показывать собственное смущение значит заранее расписываться в поражении. Однако надо осторожнее, вдруг он тоже играет?
Я постаралась вложить в голос как можно больше ехидства, и это явно удалось:
— Конечно, лорд Сеймур мог намереваться сделать что угодно, за его намерения я не отвечаю, но связь?! Ее Высочество жила все время на виду у покойной королевы, его супруги, а потом уехала в Чешант.
— Кстати, почему леди уехала?
— Какую леди вы имеете в виду? Ее Высочество? Так и называйте, принцессу еще не лишили ее статуса? Уехала, потому что была больна, а королева очень боялась за свою беременность.
Он еще долго пытался меня на чем-то подловить, но не удавалось, и вдруг…
— Почему леди Елизавета уехала тайно ночью и почему в Чешант?
— Повторяю: королева узнала о болезни и поспешила отправить падчерицу, опасаясь заражения. У Ее Высочества была сильная лихорадка. Это могут подтвердить даже в гостинице, где мы пробыли несколько дней… А почему в Чешант? Вопрос не ко мне, мы исполняли волю Ее Величества.
Он кивнул:
— Уже подтвердили… А еще то, что там у леди случился выкидыш…
Как у Штирлица: «А вот это провал… и наши даже не будут знать, где мне отрубили голову». Не знаю, что отразилось у меня на лице, но работавший со скоростью хорошего процессора мозг нашел-таки решение.
— Кто вам это сказал, слуги? Все верно, выкидыш был, только не у Бэсс, а у меня.
Успела произнести раньше, чем сообразить, что говорю, вот он, студенческий опыт!
Следователь обомлел, такого он явно не ожидал. А я продолжила наступление:
— И я вовсе не желала, чтобы кто-то об этом знал, а если слуги болтливы, то бог им судья.
— Почему вы не желали?
Он растерялся совсем, этого было достаточно.
— Потому что мой муж не знал о ребенке. Вам рассказать, как это бывает, и назвать имя виновника моей трагедии?
Если прижмут, назову Парри, и пусть Серега попробует отказаться от такой чести!
— А Ее Высочество девственница. Не нужно объяснять, что у девственниц не бывает таких проблем?
Я перла на него, как танк. В конце концов, кроме меня и Елизаветы, никто ничего не знает, а если служанка проболталась, тем хуже для нее, выберусь отсюда — убью! Только бы сама Елизавета не созналась с перепугу. А даже если и сознается, я буду твердо стоять на своем: выкидыш был у меня, а Елизавета меня выгораживает ценой собственного позора! Да, вот такая она благородная…
И наконец, он раскололся:
— Это лорд Сеймур заявил о беременности леди Елизаветы и своем намерении на ней жениться.
Кажется, мой хохот поднял на крыло всех воронов Тауэра. Еще пара допросов, и вороны либо в гневе покинут пределы тюрьмы, либо вовсе перемрут с перепугу. Вот теперь я точно знала, кого убью, выйдя из Тауэра! Нет, я его сначала кастрирую, а потом буду душить долго и с удовольствием, наблюдая, как вывалится язык, произнесший такое. И никто меня, как бульдога от жертвы, от горла этого гада оторвать не сможет.
— Лорд Сеймур, конечно, мужчина видный, — чуть не ляпнула «клевый», — но с таким же успехом он мог заявлять, что обрюхатил королеву Франции, находясь при этом в Лондоне! За одно такое оскорбление сестры короля его следовало бы казнить!
— Его и так казнят… — пробурчал следователь. И вдруг вскинул на меня глаза: — У вас, леди, действительно был выкидыш?
О, леди назвал, уже легче… Мои глаза нагло уставились в его:
— Проверять будем?
Следователь почти замахал руками:
— Что вы, что вы! Я верю!
Попробовал бы не поверить! Он даже не знает, чего избежал таким поспешным согласием, потому что иначе я заставила бы его под диктовку подробно записывать показания о том, как это происходило. О! Какие бы ему пришлось выслушать подробности! Никакой краски на роже не хватило.