В моих папках хранится обширная переписка, которую я вел в период с 1973 по 1975 год с Израильским исследовательским обществом (членом которого я состоял), с Еврейским университетом в Иерусалиме и с Университетом Тель-Авива относительно возможных кандидатов на гору Синай. Результатом этой переписки стала моя убежденность в том, какая именно вершина была той самой священной горой — она подходила не только под многочисленные описания других (в основе которых лежала информация из Библии, география, топография, климат, водные источники и т. д.), но и соответствовала моим картам космопорта и посадочного коридора.
Но когда я пришел к окончательному выводу и уже работал над рукописью второй книги, меня вдруг охватила паника. Я предполагал, что космические корабли аннунаков садились вдоль оси посадочного коридора, который начинался у двойной вершины Арарата, проходил над центром управления и плавно спускался к космопорту (см. рис. 97). Но что если, вдруг подумал я, после того, как космический корабль снизится для планирования, на его пути окажется одна из гор? Тогда вместо мягкой посадки его ждет катастрофа. Если я опубликую книгу в таком виде, кто-нибудь может сказать: все это чушь — путь здесь преграждает высокая гора! Я буду выглядеть очень глупо — и поделом.
Поэтому в 1976 году, после выхода в свет книги «Двенадцатая Планета» я, заручившись всеми мыслимыми рекомендациями и задействовав все имеющиеся связи, вместе с женой вновь отправился в Израиль. На этот раз моя задача заключалась в том, чтобы организовать полет, имитирующий посадку космического корабля аннунаков, чтобы собственными глазами убедиться в правдоподобности моей теории и моих карт.
Выяснилось, что единственный способ достижения поставленной цели — это частный полет на взятом в аренду самолете, и я согласился на столь высокие расходы. Но это было только начало. Для полета над этой местностью маршрут должен быть одобрен военными, которые осуществляли контроль за воздушным пространством. Насколько далеко я собираюсь лететь в глубь Синайского полуострова, что я хочу увидеть и почему? Когда я описал свои цели как «археологические», мне сказали, что необходимо получить разрешение главного военного археолога северной части Синайского полуострова.
Его имя сохранилось в моих записках: Дов Мерон.
Мы встретились с ним в его доме в Ашкелоне, на средиземноморском побережье к северу от Газы. Он хорошо разбирался во всех аспектах, связанных с Синаем, — в топографии, климате, водных ресурсах. Мы начали беседу с обсуждения моих идей по поводу маршрута Исхода (рис. 98), а также моего вывода о том, что израильтяне попали в центральную равнину полуострова через проход, который теперь называется перевал Мит-ла, где в 1967 году шли ожесточенные сражения между израильской и египетской армиями (фото 37). Я сказал, что хотел бы перелететь через перевал Митла или перевал Гиди.
Затем мы переключились на обсуждение самой горы Синай и ее возможного местоположения. Я изложил все аргументы других исследователей, которые указывали наиболее вероятным местом центральную равнину, а затем решил «выложить карты на стол». Я открыл портфель, извлек из него экземпляр только что изданной «Двенадцатой Планеты» и объяснил теорию аннунаков. Дов Мерон был скорее восхищен, чем шокирован. Есть только одна гора, отвечающая всем этим критериям, сказал он и указал на лежавшую перед нами большую карту Синайского полуострова.
Это была та же самая гора, на которую указывали мои исследования!
Дов Мерон в моем присутствии составил письменное разрешение и дал необходимые рекомендации, чтобы мне позволили совершить полет над горой и в ущельях. Я был в восторге.
В процессе дальнейших согласований с военными выяснилось, что местоположение горы вызвало определенные затруднения. Поскольку она располагалась к юго-востоку от города Эль-Ариш (см. карту), одобренный маршрут предполагал полет над Средиземным морем и поворот в глубь полуострова только в районе Эль-Ариш. Но это не соответствовало моим первоначальным замыслам: проверить посадочный коридор аннунаков. Я настаивал, что мы должны повернуть на юг от Иерусалима. В конце концов я получил разрешение на этот маршрут, но мне предписали повернуть южнее Иерусалима.
Рис. 98.
Одна проблема благополучно разрешилась, но тут же возникли другие, и среди них мое желание фотографировать. Мне позволили отснять не более двух пленок с условием передать их офицеру связи, который будет сопровождать нас — пленки проявят в армейской лаборатории и подвергнут цензуре, чтобы убрать запрещенные к съемке объекты. Мне пришлось согласиться.
Погожим осенним днем в ноябре 1977 года мы взлетели с небольшого гражданского аэропорта к северу от Тель-Авива. Перед тем как подняться на борт, я попросил офицера связи сфотографировать меня у самолета, и он выполнил мою просьбу (фото 38). Мы с ним были единственными пассажирами в восемнадцатиместной машине; пилот был из израильских ВВС. Южнее Иерусалима мы повернули на юг, чтобы повторить путь аннунаков. Даже с не очень большой высоты можно было видеть, какую узкую полосу земли занимает Израиль — казалось, протяни руку, и достанешь с побережья Средиземного моря до реки Иордан и Мертвого моря.
Теперь мы летели строго на юг, постепенно снижаясь. Иудейские горы сменились холмистой равниной. Затем прямо впереди нас холмы превратились в угрожающего вида горы. «Продолжайте снижаться! Продолжайте снижаться!» — кричал я обеспокоенному пилоту, но при этом сам до конца не был уверен, не лучше ли отказаться от этой затеи и либо свернуть в сторону, либо набрать высоту. Но вдруг горы как по волшебству расступились, и перед нами открылся широкий проем в скалистой гряде. Мы пролетели в этот проход — как будто гигантская рука сдвинула горы вправо и влево, убирая их с нашего пути; впереди показалась центральная равнина Синая.
Мы летели на высоте около 2000 футов. Я услышал, как пилот облегченно вздохнул (или мне это только показалось). «Мы сделали это!» — громко воскликнул я и сказал пилоту, что он может набрать нормальную высоту.
Меня охватило необыкновенное чувство. Я достал бутылку вина (захваченную «на всякий случай») и печенье и пригласил своих спутников разделить со мной радость: я прошел посадочным коридором аннунаков и доказал осуществимость этого маршрута! Офицер связи разделил со мной угощение, а пилот ограничился лишь печеньем.
Теперь мы двигались на запад, пересекая центральную равнину Синайского полуострова. Внизу мы видели остовы танков и другой военной техники — свидетельство военных действий между израильской и египетской армиями в 1973 году; военные эксперты писали, что твердая почва равнины была превосходным полем для танкового сражения. Сгоревшие грузовики отмечали старые дороги, а новые пересекали равнину черными асфальтовыми лентами. Мы приблизились к перевалам Митла и Гиди, насколько позволила демаркационная линия, а затем повернули назад. Контрольной точкой нам служил поселок (назвать его городом было бы преувеличением) Нахл, расположенный на перекрестке дорог у главной реки Синайского полуострова Вади-эль-Ариш.
Прошлой ночью шел дождь, и русло реки было до такой степени переполнено водой, что в некоторых местах даже образовались небольшие озера. Помимо дождей в зимний сезон река питалась водой, стекающей с гор во время весеннего таяния снегов. Даже в сухой летний сезон всего в нескольких дюймах под поверхностью пересохшего русла можно было найти воду. Если израильтяне во время Исхода шли именно этим путем — а я был в этом убежден — это объясняло, почему, добравшись до этих мест, они не испытывали недостатка в воде ни для себя, ни для своих стад. Это также объясняет и эпизод с золотым тельцом, которого Моисей «стер в прах, и рассыпал по воде, и дал ее пить сынам Израиле-вым».