У моей любимой подруги полезли брови на лоб, а затем она согнулась от смеха.
— Мари, ты это серьёзно насчёт гнусного типа? — отсмеявшись, спросила она.
— Серьёзней не бывает!
— Ну, ты даёшь! Господи, и чего я удивляюсь, ты же ненормальная.
— Вот спасибочки за комплемент, но я тоже могу обидеться, — обиделась я.
— Ой, извини! Зай, я не это имела в виду! Просто ты в своём репертуаре… я хочу сказать, у тебя какой-то вывернутый взгляд на окружающих.
Я фыркнула.
— Подумаешь! Мне это не мешает, а остальные перебьются.
— Вот оно как! — протянула Соня, по привычке пропуская мою реплику мимо ушей. — Значит, на выпускном балу мне не показалось, что вы с Ником шипели друг на друга, хотя на самом деле он тобой интересуется и очень сильно. Весь вечер он только и делал, что с пристрастием допрашивал меня о тебе, — сказала она и задумчиво добавила: — А ещё весь вечер ты тусовалась только с Моррисоном…
Я озадаченно хлопнула глазами, поймав её потрясенный взгляд.
— Что случилось? На моём лбу что-то пророческое нарисовалось? Типа письмен на стене во время пира у царя Валтасара?
— Ой, я дура! Зай, я только сейчас доехала! Если бы я не злилась из-за…
— Лучше поздно, чем никогда, — пробормотала я, автоматически хватаясь за лилию. Соня тут же на неё уставилась.
— Всё же влюбилась в Морисона, да?
— Как кошка, — созналась я и на всякий случай осведомилась: — Надеюсь, теперь с меня сняты обвинения в присвоении чужих парней?
— Зай, если хочешь, можешь забирать Ника себе, — свеликодушничала Беккер, и я с возмущением посмотрела на неё.
— Ну, конечно! На тебе, боже, что мне негоже. Спасибо тебе громадное, моя щедрая подруга.
— Зря иронизируешь, Реази действительно тобой интересуется… ой, извини! — виновато сказала Сонечка, полностью придя в адекватное состояние. — Зай, ты точно простила меня?
Присев на подлокотник кресла, она потёрлась носом о моё плечо.
— Нечего подлизываться, я выбираю тебе наказание. Думаешь, сидение на коврике под дверью и то, как ты всячески обзывалась, пройдут тебе даром? Нифига подобного!
— Тогда давай быстрей, — завздыхала любимая подруга.
— Кыш! Не мешай, я думаю. Ничего не выйдет, можешь не стараться! Своими щипками ты не собьёшь меня со стези возмездия. И вообще, спешка хороша только при ловле блох… Во, придумала! Хочу, чтобы ты не доставала меня по поводу внешнего вида! — победно воскликнула я, наконец найдя достойное наказание для Соньки. — Ладно-ладно! Знаю, что прошу невозможного. Не навсегда, но хотя бы на месяц отстань от меня. Хорошо?
— Господи! Но тогда с тобой будет невозможно выйти в приличное место.
— Yes! Наконец-то, я всласть позанимаюсь математикой!
— Ой, ненормальная, — покачала Соня головой.
— Такое ощущение, что этот эпитет я недавно слышала, и он мне не понравился.
Я стукнула Беккер по голове сложенной газетой, сначала раз, затем другой и она со смехом удрала от меня в гостиную.
— А ну-ка вернись! Ты ещё не получила своё!
— Ой-ой, я больше не буду! Честное слово, я не хотела тебя обидеть!
В результате беготни по дому Сонька была с позором изгнана на крышу.
— Мари! — она глянула вниз и взвизгнула. — Я сдаюсь! Только сними меня отсюда!
— С ума сошла? Я сама боюсь высоты!
Делать нечего, пришлось мне тоже лезть на крышу. Сидя плечом к плечу, мы поболтали о всяких пустяках и помечтали о будущем.
— Сонь, а может, завалимся в гости к Ладожским? — предложила я. — Мне нужно с Верой Дмитриевной переговорить, а ты с Иваном поболтаешь. Глядишь и помиритесь, в очередной раз.
— Да, мы и не ругались, — ответила Соня и нерешительно посмотрела на меня. — Думаешь, будет удобно явиться к ним в гости без приглашения?
Я пожала плечами.
— На месте выясним. Кстати, кто бы ещё нас заметил в куче народа, который сейчас тусуется у Ладожских, — фыркнула я, видя, что она по-прежнему сомневается и, встав, потянула её за собой. — Нечего затягивать процесс, доводя его до хронического состояния. Не трусь, подруга. Подъём! Идём сдаваться на милость победителя.
С опаской ступая по довольно крутому скату крыши, мы направились к чердачной двери. Чувствовала я себя не лучшим образом, да и Сонька, вцепившаяся в меня мёртвой хваткой, основательно мешала передвижению. С писками и визгами мы доползли до нужного места, я толкнула дверь и тут выяснилось, что какая-то сволочь повесила на неё замок.
— Беккер!.. Ой, умоляю! Только не визжи и не цепляйся за меня как репей, а то обе свалимся с крыши. Так мы окажемся не дома у Ладожских, а у Мики в реанимации, — воззвала я к разуму ошалевшей от страха подруги. — Сонь, посиди немножечко на месте, а я заберусь в чердачное окно и открою дверь. ОК? Вот и умница! Только будь осторожней, а то здесь черепица едет.