Последняя страница на моих коленях - четыреста пятая, и на ней Мелани с Броком пьют экспрессо в миланском кафе.
«Они не отрывают друг от друга взглядов, словно так истосковались за время разлуки, что этого нельзя передать словами, а можно выразить только глазами. Руки Мелани дрожат, хоть она и сжимает в пальцах шелковую шаль, защищающую ее от резкого ветра.
- Ты любишь его? - спрашивает Брок, напряженно глядя на нее своими зелеными пронзительными глазами.
Мелани шокирует его прямота, но, видимо, после времени, проведенного в тюрьме, он действительно нуждается в ответах. Он смотрит на нее, ожидая.
- Он мой муж, - отвечает она.
- Я спрашивал не об этом. - Брок берет ее за руку и сжимает ее ладонь в своей. Его пальцы твердые и мозолистые, жесткие по сравнение с ее бледной, мягкой кожей. - Ты любишь его?
Мелани прикусывает губу, подавляя готовые вырваться из груди рыдания, если он продолжит требовать правду о Люке и его ледяном сердце. Брок ушел от нее много месяцев назад, не оставив ей выбора. Она считала его погибшим, как и их любовь. И теперь он словно призрак подошел к ней в кафе, перейдя из того мира в этот.
- Я не верю в любовь, - отвечает она.
Брок сжимает ее ладонь.
- Как ты можешь говорить такое после всего, что между нами было? Что еще между нами есть?
- Между нами ничего нет, - отвечает Мелани, высвобождая свою ладонь. - Я замужем. Я сделаю все, чтобы сохранить брак, потому что…
- Мелани…
- Потому что этот мужчина любит меня, - заканчивает она.
- Этот мужчина, - мрачно повторяет Брок, - любит тебя.
- Ты опоздал. - Мелани встает. Она изгонит Брока из своих мыслей, она сможет прожить свою жизнь с Люком. С обходительным и добродушным, сильным и верным Люком. Брок приходит в ее жизнь и уходит из нее, обещает быть с ней, воспламеняет любовь, а потом исчезает, оставляя ее в облаке воспоминаний и паровозном дыме, уезжая на другой конец света за историей, которая никогда не станет их общей. Может быть, Люк никогда не полюбит ее так, как любит ее Брок, никогда не будет наполнять ее тело и мысли счастьем, от которого весь мир отступает на второй план. Но это счастье длится недолго, а ей хотелось верить в совместное «всегда», даже если иногда ночами она будет томиться, мечтая о чем-то большем и лучшем.
- Мелани, - зовет ее Брок, когда она выходит на булыжную мостовую, оборачиваясь в шаль. - Вернись.
Какое знакомое и близкое слово. Она повторяла его про себя на станции в Праге. У отеля «Плаза», когда он садился в экипаж. На палубе яхты, когда его лодка отплывала, разрезая волны. Уходил всегда он. Но не в этот раз. Она продолжала идти, не оглядываясь назад.»
«Так держать, Мелани», - думаю я, переворачивая последнюю страницу из пачки на моих коленях. Но должна признать, что это очень типично для маминых героинь - выбирать не страстного мужчину, а мужчину с недостатками, но гарантирующего стабильность и крепкую руку. Она что, тем самым наставляет читательниц? Какая-то не очень приятная мысль. Она же сама сказала, что я ошибаюсь насчет любви. Но рано делать выводы: до конца истории еще остались недописанные страницы и недосказанные слова.
Глава 14
- Притормози-ка возле этого местечка, - Пол просит Трея - а именно он за рулём, - Ладно?
Трей кивает и подаёт сигнал поворота. Лисса разворачивается и глядит на меня со своего переднего сидения, её брови ползут вверх, она кивком указывает на заднюю панель, где есть не только пепельница и подставка для чашки, но ещё и персональный CD-плеер, и даже экран.
- Эта машина - просто нечто,- шепчет она. Я вынуждена согласиться с ней. Машина Трея - один из этих высококлассных внедорожников, забитых под завязку. Что-то вроде космического корабля, повсюду мерцают кнопки и рычаги, и наверняка где-то чуть левее руля есть крохотный переключатель «ГИПЕРЗВУКОВАЯ СКОРОСТЬ».
Мы останавливаемся у Квик Зип, и Трей выключает зажигание.
- Кому чего? - интересуется он - Ещё ехать и ехать.
- Нам определённо нужно подкрепиться - говорит Пол, открывая дверь. Слышен тихий ненавязчивый звон - динь, динь, динь.
- Пиво, и...?
- Скиттлс, - заканчивает за него Лисса, и он хохочет.
- Упаковка скиттлс, - говорит он, - Замётано, Реми, а тебе?
- Диетическую колу, - отвечаю. - Пожалуйста.
Он выпрыгивает из машины, захлопнув за собой дверцу.
Следом выпрыгивает Трей, оставив ключи внутри и приглушив радио. Мы едем в городок неподалёку, где летом можно попасть на тройной ночной киносеанс. По сути, это не было двойным свиданием, у Трея в колледже есть девушка, а ещё изначально мы позвали Хлою и Джесс. Но Джесс приглядывает за ребёнком, а Хлоя, порвав со своим занудным бойфрендом, в данный момент охотится за каким-то парнем, приглянувшимся ей в торговом центре.
- Вот если бы у меня была такая тачка, - говорит Лисса, целиком развернувшись ко мне, - Я бы в ней жила. Определенно бы жила. Да ещё бы оставалось местечко для сдачи в аренду.
- Она огромна, - соглашаюсь я, глядя вперед, где есть ещё целых два ряда свободных мест, разделявших меня и заднюю дверь.
- Всё-таки это перебор. Кому нужно столько места?
- А может он основательно закупается, - предполагает Лисса.
- Он всего лишь студент, - говорю ей.
- Ну, - парирует она - всё, что я могу сказать, хотела бы я, чтобы у него не было подружки. Мне определённо нравятся миленькие обеспеченные парни.
- Ну ещё бы, - рассеянно поддакиваю, глядя на то, как Трей и Пол рассматривают парня в окошке - все прекрасно знают, кто из сотрудников с пристрастием проверяет документы, а кто нет, - и идут в конец магазинчика, прихватив по дороге не одну, а целых две упаковки Скиттлс для Лиссы. Я уже обратила внимание, что эти парни не размениваются по мелочам. Всё, что покупал для меня Пол за эти две недели наших свиданий, было либо огромным, либо двойным, и он всегда сразу же хватался за портмоне, даже не пытаясь потакать моим попыткам заплатить за себя. Он по-прежнему был Идеальным Полом, Совершенным Бойфрендом Образца Класса А. Однако же, что-то во мне продолжает придираться, как если бы я не наслаждалась плодами многолетнего тяжкого труда на фронте свиданий.
Я слышу дребезжание и гляжу налево, поразившись увиденному - фургон ребят из Truth Squad тормозит прямо возле нас. Я отклоняюсь назад, подальше из поля зрения, совсем забыв, что окна затонированны, и едва ли возможно разглядеть, что происходит внутри. За рулём Тед, с сигаретой в зубах, а на пассажирском сидении - Джон Миллер. Мы наблюдаем, а он наклоняется и тянет за дверную ручку. Дверь распахнулась, но, почему-то забыв отпустить ту самую ручку, он падает вниз прямо с ней; дверь по-прежнему приоткрыта. Тед глядит на пустое сидение, раздражённо вздыхает, и выбирается из фургона, захлопнув за собой дверь.
- Придурок, - говорит он достаточно громко, чтобы быть услышанным, и обходит бампер, где его прекрасно видно через лобовое стекло. Он смотрит на тротуар.
- Покалечился?
Ответ Джона Миллера мы не слышим. А потом я теряюсь, заметив Декстера, неуклюже карабкающегося на переднее сидение. Он цепляется за рычаг коробки передач, прежде чем ввалиться на водительское сидение и уже затем рухнуть на тротуар, чуть более изящно, чем Джон Миллер, самую малость. На нём та же оранжевая футболка, как в тот день, когда я его встретила, поверх которой - белая оксфордовская рубашка. Из кармана торчит одноразовая свадебная камера. Он всматривается в окно Лиссы, но ничего не видно. Она глядит в ответ, как будто бы с обратной стороны двойного зеркала.