Опустив окно, она впустила в их временное убежище немного холодного ветра. Ночью всегда пахнет иначе. Звездами, млечными путями. Когда она делает шаги по тьме, то ощущает нити. Между рук, что тянулись до горизонта. Кукловод сидит неподвижно, но его игрушки гуляют свободно, пока хозяин не дернет за цепь.
- Никогда. Почти, - неуверенно осекся Дэниель, глядя перед собой. Он оценивал реакцию новой знакомой, - Просто иначе, ты бы выгнала меня.
- Сейчас заверни направо, - с некой грустью, отметил Брукс, трудно проговорила шатенка.
Два оливковых глаза мелькнули в зеркале, и дверь авто с характерным щелчком открылась, как он нырнул в переулок.
Здесь было, как и всегда. Темно. Сыро. Ей нравилось. Лишь мигающие розово-фиолетовые огни «Мадам Люпьер» вели, как маяк. В нужном или неправильном направлении. Эти огни вывели многих людей к их будущему. Лживому обещанию в деньгах и здравии. Богачи тешились тем, что призраки сулили долгую жизнь и хороших детей, которые в это время пускали зеленые купюры на шлюх и алкоголь. А бедные продавали последнее, чтобы услышать, что безутешно больная тетушка выживет. Ведь это сказали духи. Но они молчали. Как и делали на протяжении всей жизни в промерзлой земле.
Дверной колокольчик зазвенел, принимая двух в объятия магии и удушья ароматических палочек. Ваниль и тонкие ноты чего-то цветочного. Из глубины магазина показалась тень, аккуратно отодвигая рукой шторку из шайбочек. Пьяные карие глаза встретились с зелеными рощами Греции, и на лице мужчины тут же всплыла самая искренняя улыбка.
- Ты приехала, - нежно пропел Шон, приглаживая непослушные волосы, - Сегодня я буду не одинок.
Габриель приподняла уголки губ в ответ, но заметив чужой взгляд друга, тут же вспомнила о третьем лишнем. Она кивнула в сторону Дэниеля и на любопытный тихий шопот Авведека лишь пожала плечами. Что-то в родных глазах ей показалось неправильным. Словно лед прошелся по морю кленового меда.
- Альбинос? – непринужденно, но как будто не веря глазам, прошептал брюнет.
Обман, или они уже встречались?
- Да боже, не альбинос я, просто светлый, - негодуя возмутился блондин и отодвинул Габриель в сторону, - Что не так с этим городом?
Шон рассмеялся. Габ всегда находила что-то странное в его смехе. Он был разливистый и заразный. Любое пространство, когда смеялся Шон, наполнялось им. До конца. До предела. До отказа. А когда-то потом, через минуту они смеялись вместе так, что их слышал весь Лондон. И завидовал. «Бывают же счастливые». Какие-то теплые нотки его голоса ей казались непонятными. Еще давно. С детства Шон был таким. Заводилой и хулиганом. Даже в Бернарде, когда никто не смеялся, он смеялся назло и заражал остальных. Эти ноты всегда были с ним. Может они скрывали грусть, о которой он предпочел молчать. Но. Никто их не понимал. Только их Шоннери.
- Прости, друг, - парень вытянул руку для обычного обряда, - Просто не думал, что вы встретитесь так рано.
«Я и сам не ожидал», подметил про себя блондин, но резко осёкся.
Как журналист, Брукс мало удивлялся людям, но много миру. Он привык к однообразности действий двуногих. Каждый искал свою выгоду, а кто не искал, был предан.
- Я видел его в своих…, - Шон не успел закончить предложение, как нарвался на недовольный взгляд подруги.
Извиняющаяся улыбка.
Она не любила это слово. Да и к «дару» Шонерри относилась скептически. «Уж прости, что мне досталось предсказывание по шару, а не по запаху». В тот день они поссорились. Впервые в жизни. Он хотел принимать реальность такую, какая она есть, а она просто хотела, чтобы все эти волшебные штучки вокруг нее наконец-то закончились. Габриель в глубине души понимала, что ни ради кого Шон не изменится, поэтому до сих пор принимала его таким. Он ей всегда был дорог.
- Так ты и есть, мадам Люпьен, - со смешком (вкуса шипов розы) выдавил Дэниел, - Гадалка.
- Шарлатан, - перебила наглеца Габриель, скрываясь за ширмой под обвиняющий взгляд старого друга.
Благодатный запах магической лавки бросался на двух, скрывая их намерения в пелене розового аромата вербены. Дым палочек ровно стоял стеной, что лица друг друга, Шон и Дэниел, видели слегка смутно.
Наверное, это какой-то маневр, чтобы клиенты не отвлекались от погружения, утвердительно подытожил блондин, осматривая обстановку комнаты.
В лавке Люпьен было атмосферно. Как и должно было быть в любой приличной магической «больнице». Темные, завешанные экстравагантной подсветкой и полками стены. Огромные фиолетовые шторы оттенка пурпура на окнах. На столе стоял шар, где бились молнии и были раскинуты карты таро. Обыкновенная атрибутика, включая яд и существ, что жили заспиртованными в банках. Думаю, у брюнета была за пазухой припрятана кукла вуду. Вся в иголках или Шон еще не успел запачкать руки? К этому привыкаешь, и становится даже уютно. «Мы лечим ваши души», гласила одна из вывесок на стене, и Брукс не сдержал саркастического смеха. Последний раз, когда ему говорили эти слова, ни к чему положительному не привело. Это лишь фальш, среди единичной правды. Как отыскать алый тюльпан, среди огромного поля маков. Он совершенно отличается. Другой формы, семейства и вида. Но как ни странно, становится незаметным в море остальных.