— Не тронь, я не позволю…
Ободренные тем, что девушка сумела уцелеть и поднялась на ноги, ее друзья вновь попытались атаковать Чару, но на этот раз уже защита Ханны не позволила им нанести удар девочке. Девушка слегка обернулась и улыбнулась друзьям, особенно Ториэль, чтобы успокоить ее, после чего вновь повернулась к Чаре. Девочка злобно поглядела на Ханну и снова атаковала взмахом своего ножа. Ханна укрыла лицо рукавом, принимая удар на руку, как на щит. Улыбка не сходила с ее лица, и улыбка эта была нежной и милосердной. Напротив, Чару эта улыбка раздражала все сильнее, и девочка делала взмах ножом снова и снова. Но каждая очередная попытка нанести девушке ущерб была тщетной, и она стояла, как неприступная каменная стена, продолжая улыбаться и отражать удары. Атаки Чары стали напоминать беспомощную злобную истерику, которая лишь исчерпывала силы. Наконец девочка решила прямо ударить своим ножом в тело девушки, но Ханна ловко сумела перехватить лезвие ладонью. К удивлению Чары, из-под лезвия капнуло несколько капель крови, и безумная душа решила, что все же Ханна не призрак или бессмертное создание, и что у нее есть шанс победить, от чего она довольно улыбнулась, глядя девушке в глаза и как бы указывая, что она смогла ранить ее. Но Ханна резко дернула руку на себя и вырвала нож из рук девочки. Это было удивительно, но вместе с оружием из руки Чары вылетели шесть разноцветных душ, которые сразу же устремились прямиком в маленькие белые лапки юного Дримурра. Нож в руке нашей путницы исчез, оставляя после себя лишь порез на ладони. Чара пораженно отпрыгнула назад, слегка сгорбившись, что явно означало потерю девочкой своих сил. Она оперлась руками о коленки, пытаясь отдышаться, и со злобой глядя на Ханну.
— Этого не может быть… — прошептала она, — как такое может быть? Неужели ты одна из них, тех, что победил в той войне? Откуда эта сила? …
— Уходи, — попросила Ханна, утирая пальцами кровь у уголка рта, — не причиняй им зла.
— Думаешь, я так просто сдамся? — улыбнулась девочка безумной улыбкой, глядя в землю. — После всего, спустя столько времени? Пускай ты лишила меня силы этих душ, но я все равно уничтожу их всех… благодаря тебе! — с этими словами девочка метнулась вперед со всей силы.
Ханна приготовилась остановить Чару, которая неслась прямо на нее, но девушка не предвидела, что теперь ослабленное тело стало призрачным, и безумная душа девочки врезалась в тело Ханны, проникнув внутрь. Девушка застыла на месте, закрыв глаза, словно в оцепенении от удара.
— Нет! — невольно вырвалось у Меттатона, который с остальными монстрами, затаив дыхание, наблюдал за происходящим.
Именно Меттатон понимал в это мгновение, что именно сделала Чара. Обеспокоенный робот понемногу стал пробиваться к Альфис, которая была почти в первых рядах наблюдавших.
— Это очень плохо, — стал теребенить он монстрессу, — она завладела ее телом, понимаешь? Так же, как ты оживила меня, ты понимаешь? Здесь опасно оставаться монстрам, нужно немедленно всех увести в безопасное место, ты слышишь меня?!!
Ханна продолжала стоять на месте, но внезапно она медленно развернулась к монстрам. Глаза девушки сияли красным, а на лице появилась жуткая безумная улыбка — это была Чара. Меттатон, Альфис, Андайн, Папирус и Санс, которые уже начали потихоньку подгонять монстров, чтобы те уходили прочь как можно скорее, остановились, время от времени глядя на девушку. Они поняли, что опоздали, но не остановили свои действия, пытаясь эвакуировать монстров подальше от места, где все происходило. Азгор, решительно держа свой трезубец в руках, стал между девушкой и остальными. Из всего движения остановился лишь Меттатон, желая в последний раз посмотреть на Ханну, но понимая, что уже слишком поздно. Эти красные глаза и безумная улыбка исказили ее прекрасное лицо, делая его жутким и безобразным. Но внезапно для всех случилось еще нечто неожиданное. Ханна закрыла глаза, стоя на месте, и улыбка ее изменилась, становясь вновь нежной, но печальной. Девушка, не открывая глаз, обняла себя за плечи, словно пытаясь согреть кого-то внутри. Послышался ее печальный голос, от которого многие остановились и обернулись:
— Они любили тебя, они заботились о тебе… прошу, прекрати…
После девушка неистово закричала не своим голосом, словно из нее пытались вытащить всю жизнь. Голос был ужасающим, леденящим душу — это кричала Чара. Ханна не разжимала объятий, и не открывала глаза. По щекам, как потоки слез, потекли кровавые темные струи, после чего из тела девушки вверх вырвался поток черной дымчатой массы. Шесть цветных душ, которые держал в руках Азриэль, вырвались из его лапок и понеслись к черному дыму, начиная кружиться вокруг и устроив вихрь, который устремился вверх. В конце этот сгусток из черных и цветных красок, среди которых было и алое сердце, разразился ярким белым светом, от чего все остановились. Он разлился по всему Подземелью, после чего послышался невероятный треск и грохот, похожий на звук разбившегося стекла вперемешку со звуком ломающегося шифера или разбитого глиняного горшка. После все утихло, и свет погас, оставив все, как было прежде. Ошарашенные монстры стояли и растерянно глядели, не понимая, что произошло. Все на том же месте, где и прежде, оставалась Ханна. Девушка стояла с закрытыми глазами и опущенными руками, обессилено и измученно устремляя лицо чуть вверх. Она пошатнулась, и вскоре ее тело почти безжизненно сползло на землю. Абсолютно ясно стало, что опасность миновала. Все были в замешательстве, и еще никто не догадывался, что звук, который слышали монстры, был звуком разрушенного барьера. Первой к измученному телу Ханны бросилась Ториэль. Уже чуть позже рядом оказались и другие друзья девушки, остальные же монстры оставались в стороне, но все же не покидали этого места и не расходились. Хранительница Руин с материнской заботливостью попыталась прикоснуться к Ханне и поднять на руки ее тело, но девушка лишь скорчилась от невыносимой боли, что спугнуло женщину.
— Тише, тише, девочка, — со слезами говорила Ториэль, протягивая над ней руки и применяя свою магию, чтобы залечить раны, — я сейчас помогу тебе, все будет хорошо. Сейчас я все исправлю…
Она применяла заклинания вновь и вновь, но они не действовали, от чего женщина безутешно посмотрела на короля. Взгляд ее был беспомощным и просил поддержки. Азгор подошел к своей супруге и обнял ее, печально глядя на девушку. Из-за его мантии испуганно выглянул Азриэль. Он растерянно поглядел на родителей и на девушку, после чего его взгляд стал печальным. Мать и отец обняли его. Малыш грустно поглядел на Ханну, которая все еще лежала на земле. Ее ослабленный взгляд выражал всю боль, от которой она сейчас изнывала. Но, не смотря на это, девушка попыталась улыбнуться малышу. Принц умоляюще взглянул на отца, всем видом требуя хоть что-то сделать. Азгор подозвал к себе Альфис.
— Н-но я не знаю, что делать! — развела руками монстресса.
— Ты ведь моя королевская ученая, — сказал тихо король, — ты изучала природу человеческих душ. Пожалуйста, попробуй, может быть, у тебя что-то получится. Или, может, ты придумаешь, что стоит сделать нам с помощью магии, чтобы помочь ей…
— Х-хорошо, — заикаясь, ответила Альфис, — я. я попробую…
Монстресса приблизилась к девушке и только хотела что-то предпринять, прикоснувшись к ней, как тут же Ханна застонала от боли, от чего Альфис в испуге отдернула руку.
— Пропустите, пропустите, невежи, — послышался за ее спиной голос Маффет, которая всеми силами пробивалась через толпу монстров и друзей девушки к королю Азгору, — прошу прощения, Ваше Величество, но я желаю помочь. Не стоит делать бедняжке хуже, ей и без того не сладко!
— Чем ты то сможешь помочь, глупая булочница? — встряла в разговор Андайн. — Тебе только монеты за свою выпечку ручонками загребать. Не мешай Альфис, она знает, что делать.
— Ты, стражница, умеешь только кулаками размахивать, — ответила паучиха, — но это не поможет человеку. Кулаками калечат, а она и так изнывает от боли. Ее нужно хотя бы поднять, чтобы поглядеть, сколько ран на теле. Но ей так больно, что вы не в силах сделать даже этого, чтобы не причинить еще больше вреда.
— А что хочешь сделать ты? — спросил юный Азриэль, с любопытством глядя на Маффет.
— Я подниму ее над землей, — сказала паучиха, подходя к девушке и аккуратно оплетая паутиной руки и все тело Ханны, — это единственное, что я смогу сделать. Но уверена, что так ей будет чуточку легче.
Она накинула концы многочисленной паутины на конструкцию, что находилась над головами, и потихоньку стала натягивать свои паучьи нити, медленно поднимая тело девушки над землей. Лишь после этого Альфис смогла подойти к Ханне, и попытаться ее осмотреть.