Ольгерд серьезно заверил, что они и в мыслях такого не держали, словно существование такого «договора» могло быть реальным. Но дед Велимир удовлетворился ответом.
Спать им постелили на лавках, сам старик залез на печь. Телогрейку он так и не снял.
Ася долго ворочалась на жесткой неудобной лежанке, не в силах заснуть. Одеяло постоянно сползало, места было мало — и все это еще сильнее ее раздражало. Но больше всего она злилась из-за того, что Ольгерд затих сразу после того, как окончательно стемнело. Неужели ему не мешала страшная жара?
Через полчаса она не выдержала и сдалась. Она запомнила, что где-то у входа стояло ведро с водой, а рядом — ковшик. Пить хотелось нестерпимо, и девушка, стараясь не шуметь, двинулась на поиски живительной влаги. Память ее не обманула, все нашлось именно там, где ей представлялось. Напившись, она уже хотела вернуться на свою скамейку, но поняла, что все равно не заснет. Поэтому она открыла дверь и выскользнула на улицу.
Прохлада осенней ночи показалась благодатью богов. Ася вдохнула полной грудью, подняла голову, разглядывая звезды. В городе ведь их почти не видно, пусть даже и в маленьком. А тут над ней оказался огромный темно-синий купол, весь усеянной мелкой серебряной пылью…
Ощущение волшебности разбило движение за спиной.
— Ты почему не своим именем представился? — спросила Ася, даже не оборачиваясь. Просто потому, что никого другого, кроме Ольгерда, она не ожидала увидеть.
— А сама? — усмехнулся тот.
— Я-то как раз своим. Тем самым, что в паспорте указано, — пожала плечами девушка.
— Хм. А я думал, ты Анастасия. Или Александра.
— Нет, я действительно Анна. Знаешь, у Тургенева Асю тоже звали Анной. Я, когда прочитала эту его повесть, захотела, чтобы меня все звали этим коротким, милым имечком, похожим на собачью кличку. Забавно, да?
— Наверное, — пробормотал Ольгерд.
Он тоже посмотрел на небо. Только вряд ли он думал о далеком космосе, скорее уж он искал способ поймать свою не менее далекую волчицу.
— Ты не человек, — Ася не спрашивала, она утверждала.
— Может, и так, — равнодушно откликнулся Ольгерд. У него не было никаких сил на то, чтобы оправдываться.
— Ты оборотень?
— Был им.
— То есть? — девушка все-таки не выдержала, обернулась, заглянула собеседнику в глаза. — Разве можно быть оборотнем, а потом перестать?
— Оказалось, что можно.
— Расскажи!
— Тебе с какого момента начать?
— С самого начала.
— Давай хоть присядем, история-то длинная, — Ольгерд кивнул на ступеньку перед входом в избу.
Ася с готовностью плюхнулась на нее.
Ольгерд помедлил немного, собираясь с мыслями. И начал свой рассказ.
========== Глава 7 (Рассказ Ольгерда) ==========
Только есть закон у стаи:
Лай не лай, хвостом виляй,
И даже если дом твой с краю,
Все равно сожрет тебя Стая!
Песня Сергея Маврина
Май 1988 года.
В тот год, восемь лет назад, весна выдалась довольно жаркой.
Жил я тогда не здесь, в другом, более крупном городе. Там же я закончил школу и поступил в институт на историка. Сначала я с энтузиазмом кинулся с головой в учебу, однако постепенно интерес мой угасал, пока не исчез полностью. Тем не менее, я успел кое-как закончить первый курс.
Ты спрашивала, почему я представился не своим именем. Моя ситуация совпадает с твоей: на самом деле родители назвали меня Олегом, Ольгердом я стал в тот далекий 1988 год. Когда встретил ее.
Думаю, ты догадываешься, что я не был раком-отшельником; у меня была своя компания, с которой я проводил довольно много времени. Вместе с друзьями мы ездили загород, ходили на концерты, занимались в одной театральной студии. У меня была девушка, ее звали Катей. Мы с ней познакомились как раз в театре — она пришла к нам позже, однако успешно влилась в коллектив. Поначалу она держалась в сторонке, будучи девушкой очень скромной и воспитанной в строгости, но вскоре «оттаяла». Так получилось, что мы играли с ней пару, стали проводить больше времени вдвоем, репетировали не только в студии, но и в свободное время… Через месяц я заметил, что она выделяет меня из всех не только из-за моей роли в спектакле. Я пригласил ее в кино, там вызвал на откровенный разговор; она, отчаянно краснея, подтвердила мои догадки. Тогда я и предложил ей встречаться.
Все было прекрасно: прогулки за ручку, походы в кафе, театры, музеи, на выставки; долгие разговоры по телефону и целомудренные поцелуи в щечку. Я представил Катю родителям и младшей сестренке. Надо ли говорить, что она очаровала всех, даже мою неприступную Олю?
Да, мою сестру звали Олей. Она была младше меня на три года. Она была из тех детей, что не пропускают ни одного события, участвуют во всех мероприятиях и капустниках, при этом успевая ходить во все кружки, что находятся поблизости. Я ни разу не видел ее грустной, она все время улыбалась, смеялась; если у меня что-то не получалось и я хмурился, то она тут же прибегала, висла у меня на шее и в шутливой форме отчитывала за «пасмурность на лице», как она это называла.
Ты знаешь… Май не зря называют дьявольским. История, о которой я должен тебе рассказать, началась именно в этот месяц; длилась она целый год. Впрочем, о чем это я: она продолжается и сейчас.
На праздники мы с друзьями решили уехать из города, где полным ходом шли приготовления к многочисленным парадам. Нам очень повезло, что в те дни не ставились спектакли, в которых мы были заняты; таким образом, студия тоже не была помехой здоровому отдыху молодежи.
Я не скажу, что для нас отдых равнялся программе «как следует напиться, а потом наутро вспоминать, кто же в чем опозорился», нет. Все мы старались держаться от алкоголя подальше, предпочитая ночные посиделки у костра с шашлыком и гитарой. Редко, очень редко некоторые парни, и я в их числе, позволяли себе выпить пива.
Катю не отпустили родители, как мы ни старались ее отпросить. Их не убедил даже я, хотя они признали меня официальным женихом. Они считали, что до свадьбы мы не должны слишком долго оставаться наедине; а уж ночевка вне дома в палатках повергала их в ужас. Таким образом у нас все были по парам, кроме меня.
Я не очень-то огорчился. Особых чувств к Кате я не испытывал никогда, разве что имела место благодарность за то, что она меня терпит. Я не видел смысла в создании семьи, но все окружающие говорили, что каждый обязан жениться. Осмотревшись вокруг, я нашел девушку, которая была мне максимально удобна — и ей оказалась, разумеется, Катя. Это было не очень-то и честно, но со своей стороны я мог обещать ей спокойную жизнь. Не думаю, что она бы возмутилась, узнай об этих моих мыслях.
Мы выбрали для стоянки тихий берег реки. Вода была еще слишком холодной для того, чтобы купаться, но вид оттуда открывался очень красивый, что стало не последним фактором при выборе.
Костер весело трещал, пелись песни, елся шашлык. Ребята веселились, рассказывали смешные истории; одна девушка читала свои стихи — она была отличной поэтессой. Мне было бы очень интересно узнать, что с ней стало теперь, на самом деле. Проблема в том, что я оборвал все связи, когда уезжал… Но я забегаю вперед; об этом позже.
В какой-то момент я поймал себя на том, что не участвую в разговоре и вообще смотрю вдаль, любуясь усыпанным звездами небосводом. Я тихо встал, благо все были увлечены беседой, и пошел ближе к воде. Там я устроился на обрыве — берег в этом месте поднимался довольно далеко. Свесив ноги вниз, я лег на спину и заложил руки за голову, смотря вверх и находя на небе известные созвездия и изобретая новые.