Димка со штангелем в руках замеряет валы, муфты. Из кабины вылезает Славка, приседает на гусеницу, закуривает «беломорину» и смотрит на Талипа. А тот усердствует, крутит гайки.
— Слушай, дорогой товарищ, что это ты язык, высунул?
— Язык? — переспрашивает Талип. — От удовольствия, Вячеслав Иванович. Может, я на этом крабе мировой рекорд ставить буду.
— Ну так вот, было бы известно вам, не краб то, не-е, это ЭВМ. Больше того, даже не ЭВМ, а если хотите, после технической перевооруженности, извините, революции нашей бригады эта установка называется ПЛЭВХАХАММ!
Талип открывает рот.
— Звучит? А в переводе так: первая лэповская вездепроходная характерная хваткая мощная машина. А ты — краб!
— А зачем — характерная?
— Нет, дорогой товарищ, — морщится Славка, — глухо у тебя с техническим прогрессом…
И уже к Димке:
— Щит не вписывается. Не возражаешь, если я его на стенку, вот здесь, у дверцы, посажу? Закрепим на резиновой подушке — и в работе мягче, и изоляция…
— Правильный, — высунулся из-за бульдозера Талип, — давай зайца прихлопнем.
Димка дает «добро». За эти дни у него голос будто окреп, по земле тверже ступает, увереннее. Или старше становится?
— Ты что не бреешься, Дмитрий? Опускаться не дело.
Димка втирает ладонью трехдневную щетину.
— Извини, дед, как-то за всем этим… — разводит руками.
И как только у него руки дюжат без рукавиц, не руки — свекла. Достаю из кармана щуп и, оттесняя Димку плечом, помогаю определить зазор.
— Вот хорошо, — говорит Димка, — а то никак не могу на глаз микроны поймать.
— На глаз только соль отпускают, да и то редко.
— Ну, ты, дед, скажешь тоже…
Пока мы соединяли и центровали валы, муфты. Славка приспособил распределительный щит, Талип с ребятами закрепили генератор, запасовали за лебедку трос, поставили кожуха — все, как полагается по технике безопасности.
— Ну что, запускать?
— Заводи, Славка, — распорядился Димка.
Славка стал на гусеницу. Ребята — не шелохнутся. Поднял капот, на всякий случай проверил — потрогал усики запальной свечи, дернул за рукоятку. Пускач рыкнул и сразу огласил распадки резкой пулеметной стрельбой из глушителя. Даже повар прибежал.
Славка включил рычаги — пускач с минуту поборолся с дизелем, и когда дизель глухо вздохнул, выбросив сизые кольца дыма, пускач звонко хохотнул и затих. Теперь дизель, отдуваясь, набирал обороты, и, когда стрелка на щите приборов оторвалась и полезла к красной черте, Димка крикнул:
— Давай!
Взвизгнули пускатели, и буровой станок ожил. В воздух полетели шапки. Перевал Багровый через час-другой зашевелился людьми, станками, а через день на крутяк шагнули опоры.
Высвободилось человек семь дизелистов, энергетиков, ими пополнили звено Талипа, и четырех человек поставили вязать опоры.
Как-то прикинули — получалось неплохо, производительность подскочила раза в два с половиной. И парни вдохновились, ходят именинниками.
— Вот если бы эта машина, — уж не помню, кто именно сказал, — еще бы сваи ставила, совсем бы ей цены не было.
— Ну уж, чего захотел, за пятак да с маслом.
— А что? — воодушевился Димка, — усилим платформу, поставим стрелу-мачту и через лебедку — будь здоров, пожалуйста, а, дед?
— Надо усиливать раму и основание под лебедку, А вообще, подсчитайте, может получится, — сказал тогда я.
Ребят заело.
— Получится, дед!
А тут как раз от заказчика нагрянули.
— А мы думали, что вы не возьмете перевал, — завосхищались они. — Честно говоря, мы уже намеревались менять трассу, делать обходы, да вот беда — обойти перевал негде.
И тут попалось им на глаза наше изобретение.
— А это что за чудо-юдо, откуда?
— Как откуда, — сказал Славка, — ПЛЭВХАХАММ, разве не слыхали?
— Неужто в первый раз видите? — без улыбки поддержал Димка.
Пригляделись.
— Да это же наш бульдозер!!!
— Технику «исказили»?! — рассвирепел механик. — А кто разрешил?
И пошло, и поехало…
— А вы куда смотрели? — налетел на меня главный инженер сетей и подстанций, основной наш заказчик.
Предписание: немедленно возвратить бульдозер на базу в его первоначальном виде. И подпись-закорючка.