— Аслан, дай передохнуть, — упал на трассу, закрутившись червяком под плеткой.
Аслан цепляет его за ногу, волокет по трассе бегом, не оглядываясь, не слыша стонов.
Голова фартового бьется на выбоинах. Тело все в шишках, синяках, крови.
— Аслан! Аслан! — воет фартовый.
Бригадир остановился:
— Сам побежишь иль помочь?
— Сам, — пытается встать Саквояж на ноги. Но они не слушаются. Аслан сорвал его с трассы.
— Беги!
До зоны оставалось с десяток километров, когда фартовый взмолился:
— Убей! Прошу тебя!
— Э-э, нет, ты мне живым нужен. Беги!
— Ведь мы оба слинять можем. Никого с нами. Ни охраны, ни собаки нет. На поверке пока хватятся, далеко будем. Я знаю, где отдышимся, Аслан! Что толку в моей шкуре? Тебе все равно в зоне не выкрутиться. Хана будет! Крышка, понимаешь? А так — слиняем. Всяк своим путем. Тут лафовая шара!
— Шуруй, падла! — Зависла со свистом плетка над головой.
— Дурак! — донеслось до Аслана срывающееся на всхлип.
И вдруг оба остановились. Навстречу им шла машина из зоны. Их хватились.
Саквояж взвыл загнанным зверем. Сорвался план. Не сбыться мечте. Не сбежать, не вырваться. Все кончено. А ведь могло бы получиться, если б сразу вместо злобы разум проснулся. Но нет. Аслан не тот. С ним не получилось бы. Не фартовый…
Из кабины «студебеккера», обдавшего зэков выхлопными газами, выскочил Упрямцев.
— Давайте оба в кузов!
Аслан поднял фартового, небрежно бросил в машину.
— Я думал, что сбежали вы вдвоем. Простите меня, Аслан, — признался простодушно и спросил: — Что случилось у вас?
— Вот этого к вам гоню. Он повара с врачом убил. И путевку мою подкинул и жалобу в Магадан настрочил, чтоб меня под «вышку». Все эти годы волком вокруг ходил. И едва не получилось у него. На мелочи, сука, сгорел. Злоба, да жадность подвели, — вытер Аслан сосульки с ресниц.
— Садись в кабину. Я этого в кузове сам подежурю, — влез через борт Упрямцев и скомандовал: — Поехали!
Саквояж все слышал. Он лежал ничком, отвернувшись от начальника зоны. И до самых ворот никто из них не обронил ни слова.
Охрана, едва Упрямцев выскочил из кузова, подошла.
— Того, который наверху лежит, в одиночный изолятор. Завтра его в Магадан заберут. Так вот глаз с него не спускать. Ни на секунду. Усиленный наряд обеспечить. И полное отсутствие какого бы то ни было контакта! Это все выполнить неукоснительно! — потребовал Упрямцев.
И когда охрана спешно затолкала фартового в одиночный шизо, Борис Павлович сказал старшему охраннику: — Головой за него отвечаете. Этот тип восемь побегов из лагерей совершил. Я его отлично помню. Он меня не узнал. А мне вовек не забыть. И как это я раньше не увидел, не заметил негодяя? Пусть он не выскользнет. Поставьте внутрикамерную охрану. Надежных, крепких парней. Этот подонок на все способен, — оглянувшись, увидел, что Аслан направился к бараку, окликнул его:
— Вернитесь, бригадир!
Взглядом указал на административное здание.
В кабинете попросил рассказать обо всем подробно. Аслану нечего было стыдиться, утаивать. И он выложил начистоту все, как было.
— Я примерно знаю, как были убиты повар и врач. Их заставили дышать содой. Придавливали головами к столу. И держали за головы. Все под угрозой ножа. Но еще тогда меня насторожило явное — путевка и майка твоя. А вот окурки, которые впопыхах оставили, были явно не твои. Сигареты «Прима». А ты куришь папиросы. Правда, второй окурок папиросный, но ты мундштук не сминаешь, а тот был смят в «ножку».
— Но как они вышли из медчасти? — удивился Аслан.
— Вот это я позавчера проверил. Ведь помимо приемной, в кабинете врача имелась процедурная. Из нее — прямой выход на склад с медикаментами. Оттуда дверь во двор зоны. Но о том, что из процедурной можно попасть на склад, знали немногие. Дверь зашторенной была. И на зиму забивалась. Из-за холода, сквозняков. И о ней знали только завсегдатаи. Вот и я туда вошел, — помрачнел Борис Павлович и продолжил: — В коробке из- под морфия восемь тысяч денег. Купюра к купюре — одни сотенные. Так что фартовые тебе не соврали… Сейф надо будет открыть, когда следователь приедет. Ну, а Гонщика в Москве взяли. Суд над ним уже был. Открытый. Скоро в Магадан прибудет. Так что этого искать не придется.
— Не пойму одного, а что общего между врачом и поваром? — удивлялся Аслан.
— Повар продукты воровал, а доктор был обязан пробы еды брать. Следить за соблюдением калькуляции при закладке продуктов в котел. Выходит, оба наживались…