И предки будут спать спокойно, до поры до времени не подозревая о планах сына. Как говорится — и волки сыты, и целки… то есть овцы, конечно же, целы.
Приняв решение, Слава оглядел Женьку с головы до ног.
— Ты себя в зеркало видела, систер?
Женя глянула на брата исподлобья.
— Ты б ещё бантик на макушку прицепила, честное слово! Как первоклассница! Понимаешь, — он поднялся и подошёл к ней. — Мы, мужчины… Нормальные мужчины, — зачем-то уточнил, поворачивая её кресло спиной к себе, — на вот это всё, — Святослав потянул Женьку за косу, — реагируем, как на табличку «не влезай — убьёт!»
— Мужчина, блин, — она выхватила косу, развернулась и вернула её на место — за спину. — В каком месте?
— Ещё раз показать?
Женька почувствовала, как щёки заливаются пылающим румянцем. Конечно, в суматохе она мало что «в том месте» рассмотрела. Но и этого хватило, чтобы понять, что Светик ещё какой мужчина!
— Давай так, — он сел перед ней на корточки и заглянул в глаза. — Хочешь, чтобы Кедр обратил на тебя внимание и пригласил на свидание — беспрекословно слушаешь Святослава Александровича. И делаешь всё, что он скажет.
— Ага. Разбежалась.
— Ну как хочешь. А предкам я и так собирался рассказать, — братец поднялся, явно намереваясь уйти.
Женя была уверена, что Светик блефует. Но всё равно окликнула, когда тот уже приблизился к выходу.
— Ладно, — выдохнула она, понимая, что это шанс, который нельзя упускать. — Я согласна.
Святослав, в свою очередь, не сомневался, что так и будет.
— И что я должна делать?
— Для начала пообещать, что родители ничего не узнают о фестивале, — он не преминул сразу же расставить точки над «и».
Женька закатила глаза.
— Само собой.
— Тогда по рукам? — Светик протянул ей свою лапу.
Глава 5
Евгения, больше для виду, конечно, ещё немного похмурилась, но вложила-таки свою руку в ладонь Славы.
Тот тут же схватил её, дёрнул, резким движением поднимая сводную сестру с кресла, и подвёл к большому зеркалу на дверце шкафа.
— А ну-ка, распусти волосы.
Женя послушно расплела косу, спускающуюся ниже лопаток.
— Вот так. Другое дело.
Светик даже помог ей, слегка пройдясь по чуть спутанным волосам пальцами, отчего по её спине побежали мурашки.
— Завтра пойдёшь в парикмахерскую — пусть обрежут.
— Совсем одурел?! — Женька резко развернулась, чтобы посмотреть сводному брату в глаза не в отражении, а вживую.
— Успокойся, систер! Ты же хочешь, чтобы операция «Бедный Йорик» прошла успешно?
— Чего?
— Операция «Бедный Йорик», говорю. Если тебе не нравится это название, давай поменяем, — лыбился Светик.
Клоун!
— Не паникуй, я же не говорю, что надо налысо побриться, — тем временем продолжил Слава. — Пусть будет по плечи. И форму пусть придадут, или как там это у вас называется. Покажут, как укладывать. И чтобы больше никаких кос — а то ты с ними совсем ботаник малолетний!
Она снова повернулась к зеркалу, чуть исподлобья глядя на своё отражение.
— Дальше. Косметикой пользоваться умеешь?
Женька пожала плечами.
— А чего не научишься?
— Да ну! — сморщила она нос.
— Да ну, — передразнил её новоявленный эксперт по соблазнению. — Давай-давай! Только боевой раскраски не надо! Но чуть-чуть можно, и даже нужно. И вообще, побольше всяких ваших женских штучек… То же самое с одеждой — поярче, покороче, пообтягивающей. Но тоже в разумных пределах — как шлюха не выряжайся! Но и вот это, — он ткнул пальцем в зеркало, показывая на свободный свитерок удобного покроя и немаркого серо-зелёного цвета, — не айс. Отца потряси, пусть денег подкинет — сходи прибарахлись. А я с Максом попробую чё-нить придумать. В школе к нему не подходи, рискуешь нарваться! Домой позову на неделе, может даже пару раз. Когда предков не будет. Посидим, поболтаем, чаёк попьём… Может и впечатлится твоим новым имиджем. А я ему потом намекну, что ты не прочь как-нибудь наедине пообщаться. Если сам не сообразит. Только не робей, веди себя естественней. Ты же умная девочка!
— И что б я без твоих советов делала?
— Ну… дело твоё. Но лучше, Жендос, не ерепенься, и всё будет окей, — Слава подмигнул сводной сестре в зеркало.
— Не называй меня так!
— Жендос? А я думал, тебе нравится, — заявил наглец, улыбаясь во все двадцать восемь. — Короче, не боись, систер. Но, если что, помни — я тебя предупреждал!