— Что это ты все на дверь косишься? — Варя лукаво улыбнулась. — Я думала, что у вас с Боренькой уже всё.
Полина хмыкнула.
— Больно он мне нужен!
— Аа, не крокодила ли ты высматриваешь?
Полина слегка смутилась, что не ускользнуло от острого взгляда подруги.
— Нужен мне этот амер…
— Кстати, он канадец.
— А ты откуда знаешь?
— А я с его приятелями разговаривала. Ох, и напугали же вы их! Иностранец пропал в Питере!
Поля пожала плечами.
— Я же говорила тебе, что разбила ему нос. Надо было помочь мужику.
Варя громко расхохоталась.
— Какая же ты смешная, Полька! Я буду по тебе скучать! — Варя направилась к стойке бара. По дороге обернулась. — Не жди его! Он уже давно уехал обратно в свою Канаду.
— Спасибо… — пробормотала Полина. Черт, а и вправду, чего это с ней? Из-за этого крока её выгнали с хорошего места работы.
Чем он вообще задел Полину? Тем, что в одной комнате ночь провели или же, что запах его одеколона был уж слишком хорош?
Теперь новая жизнь ждала Полину где-то далеко от её приятелей, дорогой подруги, прохладных питерских рассветов, гладко струящейся Невы.
В Москве у неё был только отец. Полину ждал год интернатуры в военно-морском госпитале. Девушка будет работать бок о бок с известными хирургами, будет оперировать раненых, которых доставляли из самых различных частей света. Полина надеялась, что по истечении года ее отправят куда-нибудь, где происходят военные действия и где можно пройти настоящую практику хирурга.
Крис и Майкл сидели за столиком в небольшом кафе аэропорта. Было достаточно раннее утро, и девушка выглядела проснувшейся только наполовину. Майкл заказал им по двойному кофе в надежде взбодриться.
— Приедешь домой, ложись спать! — мужчина накрыл её ладонь своей.
— Ну уж нет. Ты же знаешь, что я уже не смогу заснуть. Может, прогуляюсь вдоль реки…
— Мне проще. Буду спать в самолёте.
Крис зевнула. Затем игриво прищурила глаза.
— Надо было мне не просыпаться ночью, когда ты меня будил, неугомонный.
Майкл удовлетворенно улыбнулся.
— Крисси, ну ты же сама знаешь, что нельзя пускать голодного мужчину в страну, где полно восточных красавиц.
Девушка шутливо ударила его по руке.
— Откуда ты можешь знать — красавицы они или нет — они же все в паранджах?
— Самое главное, что на этот раз я ненадолго — неделя максимум.
— Надолго я тебя и не отпустила бы. До свадьбы чуть больше месяца!
— Я тебя люблю, Крис! — Майкл серьезно посмотрел ей в глаза.
— И я, — она улыбнулась, и на щеках её показались озорные ямочки.
Полина легко вошла в новый для неё коллектив госпиталя. Её приняли на удивление радушно. Может быть, отчасти этому поспособствовал отец девушки. Военно-морской госпиталь, начинённый самым современным оборудованием находился в посёлке Купавна. Природа там была очень красива. Берёзовая роща с одной стороны, сосновый бор с другой, а в километре располагалось Бисеровское озеро, где можно было позагорать и искупаться в жаркий денёк. До Москвы было рукой подать — всего тридцать километров до Курского вокзала. Полина обычно ездила в город на местной электричке или маршрутке.
Девушка работала под началом хирурга, у которого были поистине золотые руки. Арсений Семёнович, несмотря на свой уже пожилой возраст, даже думать не хотел, чтобы уйти на пенсию. Он считал, что его предназначение в жизни — это делиться своим опытом с молодыми специалистами. Кроме Полины интернатуру в госпитале проходили ещё два медика. Один — санитарный врач, а другой — такой же хирург, как и Полина.
Девушке выделили однокомнатную жилплощадь в одном из ближайших домов. Отец настоял, чтобы она забрала кое-какую мебель из его квартиры, и приехал сам, чтобы помочь дочери обустроиться.
Работы в госпитале было достаточно много. То и дело привозили военных из самых разных уголков мира. Очень часто прибывали летчики. Как правило, поступали с обширными ожогами или с травмами позвоночника из-за неудачного катапультирования. Также было много молоденьких парней с рваными и осколочными ранами от подрывов на минах.
То, чему учили шесть лет в академии, сильно отличалось от настоящей жизненной практики. Поначалу Полину шокировало увиденное, и только благодаря тому, что внутренний голос убеждал её быть сильной, девушка шла к операционному столу и выполняла свой врачебный долг. Приходя домой, Полина часто плакала, думая об этих невинных молодых жизнях. Ей часто снились тревожные сны. Утром же девушка шла на работу, делала обход, надевая на лицо ободряющую маску.