- Здрасти, - произнесла я с глупым видом и застыла, продолжая разглядывать хозяина квартиры.
- День добрый, - ответил он, запнувшись на слове добрый. - Вы к кому?
- К вам.
Он удивился.
- Ко мне? Но я вас не знаю.
Я пожала плечами:
- Я вас тоже. Но вы же звали, и вот я тут.
- Я звал? - светило будущего выглядел более чем озадаченным.
Я решила, что хватит нянчиться и обмениваться любезностями.
- Да, звал, - я нахально перешла на ты. - Так и оставишь гостью на пороге?
- А откуда я знаю, что вы не грабительница? - он прищурился.
- А ты и не знаешь.
- Тогда извините, - он стал закрывать дверь.
Я сделала шаг к направлении лифта:
- Только когда в следующий раз задумаешь выброситься из окна, не зови. Два раза волки не кричат.
Входная дверь замерла на секунду и затем снова открылась. Недоверчивые глаза меня внимательно изучали.
- Что вы сказали?
Все так же не поворачиваясь, я ответила:
- Ты прекрасно слышал.
Он помолчал еще минуту. Потом тихо произнес:
- Заходи.
Ого... прогресс, мы уже совсем на ты...
Иде?
Не отпускай его, разговори, вытащи куда-нибудь. Надо удостовериться, что он не попытается снова сводить счеты
Слушаюсь, шеф... Я улыбнулась и переступила порог.
Квартирка являла собой душераздирающее зрелище. Кругом царил полный бедлам, вещи, книги и посуда валялись повсеместно. Я мельком кинула взгляд на кипу бумаг на столе. Физик. Мне хватило секунды, чтобы это понять - с младенчества все эти формулы и графики мне были знакомы, мой папа профессор-физик. На полу в большой комнате куча рваных в клочья фотографий, битые стекла, ясно, что без девушки тут не обошлось. Окно распахнуто настежь, прохладный апрельский ветер гуляет по квартире и рвет занавески, рядом с окном опрокинутая табуретка - вот что так глухо стукнуло. Картина более чем удручающая.
Он суетливо закрыл окно и стащил со стула ворох одежды. При малейшем движении из карманов вываливалась макулатура.
- Присаживайся, - и застыл. - Я же даже не знаю, с чего начать... Как тебя зовут-то?
- Кей, - ответила я по привычке и села, - а тебя?
- Вадик.
- Ну, здравствуй, Вадик. Чего так плохо-то? От хорошей жизни люди не выкидываются.
Он растерянно созерцал носки.
- Пива хочешь? У меня вроде больше нет ничего.
- Давай, - за пивом легче общаться будет.
Он сбегал на кухню, притащил пару бутылок трешки и стаканы. Смахнул вещи со стола на пол и разлил пиво по стаканам.
Помолчал, потом все-таки ответил:
- Все плохо. Жить не хочу, все опротивело.
- Что именно?
История оказалась вполне обыкновенна. Выгнали с работы, бросила девушка, институт прикрыли, сорвали исследования и аспирантуру, денег нет и помочь некому, друзья сразу повернулись спиной... Что тут скажешь? А еще говорят, что у нас хороших ученых нету... Условий для них нет, вот в чем дело.
У него явно крутился на языке вопрос, и он его все-таки задал:
- Откуда ты знала?
- Не все ли равно, Вадик? Главное, я здесь и ты жив.
- Зачем меня надо было спасать? Кому я нужен? - он драматически заломил руки.
- Ну, - протянула я, - сейчас может и никому. Но в будущем от тебя многое зависит.
Он недоверчиво покосился и вышел из театральной позы.
- А что ты знаешь о будущем?
Я улыбнулась.
- Может, все, а может и ничего... Так ли это важно? Я знаю только, что мне нельзя тебя терять.
Он только горько покачал головой.
- Да кому я нужен?
- Многим. Только они пока об этом не знают. - я огляделась. - Слушай, ты сегодня вообще что-нибудь ел?
Он отрицательно что-то промычал. У меня назрела идея.
- Что-нибудь поприличнее у тебя есть? - я указала пальцем на грязную майку, - если найдешь, то приглашаю тебя на чай с пирожками.
В голодных глазах светила науки появился интерес.
- А с чем пирожки?
- Понятия не имею, - честно ответила я . - Но их очень много, будет из чего выбрать.
- Я сейчас, - он суетливо вскочил, опрокинул недопитое пиво и побежал в соседнюю комнату. Судя по грохоту, шорохам и суете, он не ел по крайней мере дня три. Вот до чего доводит "же не манж па сис жур"... Я вздохнула, пнула ногой бутылку на полу, из которой бодренько выливались остатки алкоголя и принялась допивать свое пиво, пока этот чудак там наряжается.
Удивляюсь, как я не захлебнулась, когда он наконец появился в дверях. Он поменял носки, но все равно они были разные. Из-за слоя грязи старые не так бросались в глаза, а эти были просто шедевром по подбору цвета. Один темно-бордовый, второй синий в белую полоску. У меня сразу зародилась масса подозрений - помнится, как-то я уже встретилась с коллекцией носков, и мне это дорого обошлось. Теперь я относилась подозрительно ко всем носкам без исключения. А такой подбор цвета не сулил ничего хорошего. В остальном он выглядел диковато, но по крайней мере, чисто. Темные джинсы, рубашка а-ля модерн в ядовитые желто-красно-фиолетовые разводы, галстук в клеточку и тапочки с зайчиками.
- Я готов, - радостно завопил физик и растопырив пальцы, пару раз повертелся. Да... если этот дурдом -- признак гениальности, то похоже что Дьявол не соврал. Гениальность прет буквально из каждого угла. Интересно, что именно этот парень в будущем сделает? Я улыбнулась.
- Отлично, берем ключи и идем питаться. - Он растерянно озирался. - ты ведь знаешь, где твои ключи?
- Нет, - проблеял будущий гений. - Потерялись.
- Ну где ты их обычно оставляешь?
Он смутился.
- В холодильнике...
Вот это да...
- Почему именно там? - поинтересовалась я.
- Они все время теряются, - он смущенно ковырял тапком трещину в паркете, заячьи уши колебались в такт, - вот я и кладу обычно в холодильник, в отделение для яиц. Оно с крышечкой, и ключи не выпадают...
- Понятно... - у меня легкий шок, - а теперь их там нет?
- Нету, - аж слезы на глаза наворачиваются.
- Ну ищи тогда. Мы же не можем оставить квартиру открытой...
- Я сейчас, - он ринулся обратно в комнату. Похоже, это его любимая фраза. Что ж, подождем. Я присела на тумбочку в прихожей и приготовилась ждать. Было такое впечатление, что в комнатах проносится циклон. Что-то падало, хлопало, скрипело, звенело и шуршало, к этому присоединялись огорченные вопли хозяина и изредка крепкое словцо. Потрясающе, гений во всей своей красе... Надеюсь, его будущее изобретение не несет такой же разрушительный характер? Возможно, конечно, что он дико предан науке, но как мне кажется, открыть что-то великое он сможет только по чистой случайности...