Мавлади подошел к командиру экипажа и пнул его ногой.
— Эй ты!
Помощник Мавлади тут же развернул командира и снял с его рта скотч.
— Эй, у вас есть в этой заднице веревка? Надо кое-кого подвесить.
— Вас? — испуганно спросил командир экипажа.
— Тебя, суку! — побагровел Мавлади, пнул командира экипажа в солнечное сплетение и грозно повел автоматом, висящим на шее. — Отвечай, падла!
— Их… — прошелестел командир и у него перехватило дыхание.
— Вас, их — отвечай, с-сука, где веревка! Ты что совсем обгадился от страха?
— Их… нихт… ферштен… — еле слышно прошептал командир и закашлялся.
Мавлади взглянул на его белое вытянутое лицо и все понял — это же была немецкая авиакомпания, весь экипаж немцы. Он кивнул помощнику и тот снова заклеил рот командира скотчем. Мавлади подошел к стюардессе — она неуклюже сидела в углу, юбка ее сбилась на живот, обнажив белые ноги стюардессы. Под взглядом Мавлади стюардесса сжалась и попыталась поправить юбку, но руки ее были скованы и ей это не удалось. Помощник сдернул скотч с ее лица. Мавлади не успел задать свой вопрос, как стюардесса торопливо произнесла на чистом русском:
— Веревки нет! Есть спас-трап, на нем веревка — он вот здесь, за той перегородкой.
Ей снова заклеили рот, и Мавлади взломал шкаф за переборкой — там действительно оказался скрученный надувной аварийный трап, по бокам которого тянулись веревки. Достав нож, Мавлади срезал веревку. Беременную уже подтащили к люку, Мавлади собственноручно обвязал ее подмышками и кивнул — все приготовились, операция началась.
Тимур потянул рукоять на себя и люк отъехал. Пинком ноги он выбросил лестницу и стал спускаться. Автомат болтался и задевал за ступени, Тимуру казалось, что он спускается целую вечность и в любой момент раздастся выстрел из-за стоящих в десяти метрах от самолета машин внутренней охраны. Но выстрела не было. Затем двое боевиков стали спускать беременную — она была вне себя от ужаса и не совсем понимала что происходит, болтала в воздухе ногами и цеплялась за лестницу, однако сейчас это не имело никакого значения. Тимур схватил ее внизу и поставил на бетон. Увидев трупы, разбросанные вокруг, беременная потеряла сознание и повисла на веревках. Это сейчас тоже не имело значения. Тимур оглянулся и поднял руку — тотчас же из-за машин вышли гуськом шестеро журналистов.
— Руки за голову! — скомандовал Тимур, — Подходи по одному! — для убедительности он повел автоматом. Беременную он держал перед собой, прикрываясь ею.
Тимур был опытным боевиком и неплохо разбирался в психологии. Сейчас он видел, что журналисты насмерть перепуганы. Было понятно, что предложение стать заложником бандитов казалось им заманчивым только до того момента, пока они не покинули теплое дружелюбное и охраняемое здание аэропорта, не вступили на бетон взлетной полосы. Теперь они безусловно жалели, что пошли на эту авантюру. С удивлением Тимур увидел среди журналистов женщину. Он хмуро оглядел ее с ног до головы и под его взглядом она вся побледнела — в глазах ее читался нескрываемый ужас, словно перед ней стояло чудовище. Про себя Тимур отметил, что обязательно возьмет ее в самолет. Оставалось выбрать еще одного. Парня со значком «Вести» Тимур сразу отбросил — несмотря на то, что парень был явно перепуган до смерти, он был очень хорошо развит физически, подозрительно развит для журналиста. И этот значок «Вести» налепленный напоказ…
— Ты! — Тимур ткнул в него пальцем, — Приготовить документы.
Парень полез во внутренний карман куртки и Тимур напрягся и навел на него ствол.
Дрожащей рукой парень вынул какую-то корочку.
— Разверни. — потребовал Тимур.
Это была пластиковая карточка, на ней в углу была витиеватая надпись «Вести», такая же как на значке, а чуть ниже была вплавлена в прозрачный пластик фотография — несомненно это была его фотография.
— Руки с удостоверением за голову, два шага влево. Следующий!
Следующим оказался журналист газеты «МК» — тощий темноволосый парень лет двадцати семи. За ним шли какие-то «Коммерсанты», «Аргументы» и прочие названия, даже какое-то радио. Тимур не знал как должны выглядеть документы прессы, тем более что все они были разные, но он чувствовал, что документы настоящие. Хотя у одного журналиста документов не оказалось — он клялся что не знал о том, что их нужно взять, и оставил их в своем дипломате, в комендатуре аэропорта. Что ж, это тоже было вполне похоже на правду. Зато у него оказался с собой пропуск в Мэрию Москвы — невзрачная розовая картонка с красной полосой поперек, крупной буквой "А" и надписью «временный пропуск номер 28». Тимур не знал как выглядит пропуск в Мэрию, и картонка без надписи «Мэрия» казалась ему подозрительной — этого человека Тимур тоже забраковал. Оставалось трое.
Тимур огляделся в последний раз, прошелся взглядам по лицам. Он верил в свое чутье и интуицию, а интуиция ему подсказывала, что кроме девушки нужно взять толстяка из «Коммерсанта».
Тимур скомандовал:
— Ты и ты остаются, остальные два шага назад.
Журналисты попятились. Тимур огляделся — вроде все было нормально.
— Женщина, подойди ко мне. Оружие, радиопередатчики?
Испуганная журналистка приблизилась.
— Подойди сюда, не съем. — повторил Тимур.
Журналистка подошла и Тимур довольно вольготно похлопал ее по бедрам и карманам блузки — ничего подозрительного не было.
— Теперь ты.
Лысеющий журналист из «Коммерсант-дейли» подошел к Тимуру, и тот повторил процедуру осмотра с ним, только уже более тщательно, заставив вывернуть все карманы. Решительным образом ничего подозрительного у журналистов не было. Даже диктофона не было.
— Наверх! — скомандовал Тимур, — Сначала женщина.
Словно на ватных ногах, журналистка приблизилась к веревочной лестнице и в нерешительности остановилась — лестница раскачивалась и выглядела крайне ненадежно, наверху чернело отверстие люка, а из него тянулись к беременной два тонких каната, которыми та все еще была обвязана.
— Быстро! — рявкнул Тимур.
Журналистка схватилась за веревочную ступеньку, а толстяк-журналист, стоявший до этого растерянно, бросился к ней и стал неуклюже ее подсаживать что-то бормоча. Журналистка уцепилась, поднялась еще на две ступеньки, затем покачнулась, но удержалась и снова стала карабкаться вверх. У самого верха ее схватили сильные руки боевиков Мавлади и втащили в люк. Тимур кивнул толстяку. Не переставая что-то бормотать, тот стал взбираться по лестнице — это ему удавалось еще хуже чем журналистке. Наконец и он скрылся в люке.
Тимур презрительно сплюнул на бетон и еще раз оглянулся — все было спокойно. Тогда он медленно положил на бетон начавшую приходить в себя роженицу и проворно исчез в люке. Лестница убралась, упали сверху концы веревок, к которым была привязана несчастная будущая мать, и люк захлопнулся.
Оставшиеся журналисты схватили беременную и быстро отошли за машины охраны аэропорта. Воспользовавшись случаем двое охранников вышли им навстречу и заодно оттащили трупы, которые по прежнему валялись на бетоне. Тотчас словно из под земли появился фургончик «скорой помощи», журналисты и спасенная пассажирка вошли в него, и фургон уехал к зданию аэропорта. Другой подъехавший фургон забрал трупы.
— Ну вот и все. — Гриценко откинулся в кресле и оглядел собравшихся генералов.
— Доложите ваши дальнейшие шаги. — сказал Крылов. — Нужны ли еще подразделения «Альфа»? И как ваши люди будут действовать внутри самолета? Вы кажется обещали нам, Гриценко, что стрельбы в салоне и трупов не будет, не так ли?
— Не будет. У моих людей нет ни огнестрельного оружия, ни ножей.
— Вы их отпустили безоружными? — Крылов поднял брови.
— Мои безоружные люди всегда вооружены до зубов. Что там с парашютами?
— Зачем парашюты? — удивился Крылов.
— Я должен предусмотреть и вариант неудачи.
— Что-то вы потеряли боевой настрой. — произнес Крылов внимательно изучая его лицо. — Или что-то идет не по вашему плану? Я подчеркиваю — мне до сих пор не известен план ваших действий в самолете. Мы обсуждали только то, как вашим людям попасть в самолет. И теперь, когда они туда попали, вы требуете парашюты? И Налмурадова прикажете тоже подготовить к выдаче?