— Так вы говорите, отряд «Альфа» приехал? — произнес пассажир.
— Нет, разве я сказал такое? — удивился Зеф и подумал, не сказал ли он и впрямь чего-нибудь лишнего пока беседовал со своими псевдокодом. Нет, не сказал. Не должен был, на то они и многолетние тренировки.
— Мне показалось, что разговаривая со мной, вы думаете о чем-то своем. — сообщил пассажир.
— Да? Я действительно сильно взволнован происшедшим. — рассеянно откликнулся Зеф. Черт побери, этот малец весьма проницателен. — Скажите, что у вас произошло?
Бритоголовый прошел мимо них в очередной раз и пассажир молчал, пока тот пройдет.
— Меня в Берлине должен встречать представитель фирмы. Мы должны вести переговоры о сотрудничестве и поставках, но вместо этого я сижу здесь и неизвестно еще выйду ли живым из этой переделки.
— Ну я надеюсь на лучшее. — ответил Зеф. — Вообще я спрашивал не лично о вас, а о том, что вообще происходило здесь. Вы не знаете что они требуют? Я так понимаю, они предъявили какие-то требования раз держат нас в заложниках.
— Не знаю. — вздохнул пассажир, — Меня ждут в Берлине. Вам, журналисту, не понять что значит быть посланным вести важные переговоры и сорвать их так нелепо…
— Сочувствую. — Зеф помолчал. — Но ведь это называется «форс-мажорные обстоятельства», не так ли? С той стороны должны это понимать.
Пассажир вздохнул.
— Вы не понимаете психологии наших партнеров. Любая подобная неприятность на нашей стороне расценивается ими как ненадежность в бизнесе. Раз с сотрудниками нашей фирмы случаются подобные неприятности, значит надо крепко подумать — стоит ли с нами вообще иметь дело?
— Понимаю. — вздохнул Зеф.
— Вы работаете в «Коммерсант-дейли»? — спросил пассажир.
— Вы думаете я смогу вам чем-нибудь помочь?
— Возможно. Мы как-то работали с вашим изданием. Фамилия Казаченко вам не знакома? Это ваш сотрудник.
Зеф прекратил общение псевдокодом и мысленно выматерился. Не хватало еще чтобы его вычислил этот местный коммивояжер. Определенно, надо быть аккуратнее в разговоре. С другой стороны нельзя прекращать разговор с пассажиром — Зеф не может как Яна изображать истерику с тихим бормотанием, а общаться надо. Впрочем подготовка бойцов позволяла вести разговоры на должном уровне и выходить из любых ситуаций.
— Ну я знаю сразу трех людей по фамилии Казаченко. — ответил Зеф.
В зрачках пассажира что-то мелькнуло и Зеф не смог понять — то ли тот удивился сообщению о трех Казаченко, то ли Зеф ответил что-то совершенно невпопад и прокололся. Зеф перешел в наступление:
— А как кстати называется ваша фирма, может быть я что-то слышал о ней по своей работе?
— ЗАО «Квадригелиум» — ответил пассажир.
— Нет, такого названия я определенно не слышал. — уверенно ответил Зеф.
В глазах пассажира снова что-то мелькнуло и Зеф опять усомнился — может быть это название слишком известно чтобы о нем не знал журналист крупной коммерческой газеты? Ведь за время безвылазного обучения в Школе вокруг в мире могло измениться очень многое. Пассажир смотрел куда-то в сторону, на руку Зефа. Зеф краем глаза проследил за его взглядом — нет, ничего особенного не было в руке Зефа. Разве только… Нет, не может пассажир быть таким проницательным. В руке Зефа действительно не было ничего особенного, единственное — не было на подушечке указательного пальца еле заметной приплюснутости и небольшого бугорка с внутреннего края, который появляется у каждого человека, которому приходится по долгу службы постоянно держать в руках авторучку. Вот уже восемь лет Зеф не держал авторучку…
— Название у нас осталось еще от доперестроечных времен. — медленно произнес пассажир, — Был когда-то концерн, который производил гелий в баллонах, и вот он получил название «Квадригелиум».
— Хм… Возможно. Но я об этом не слышал.
— Это очень странно, фирма была известна на весь Союз. — пассажир внимательно посмотрел на Зефа.
— Да, что-то такое я кажется припоминаю. Впрочем расскажите мне лучше про то, как все началось здесь в самолете — все-таки материал об этом я должен написать прежде всего.
— Подготовить.
— Что?
— Мой знакомый журналист всегда говорил не «написать», а «подготовить». Это профессиональный жаргон. Знаете ли, как среди художников принято говорить не «рисую» картину, а «пишу»…
— Честно говоря я недавно работаю журналистом. — признался Зеф и искренне улыбнулся.
— Я вижу. — согласился пассажир. — Ведь я сам недавно работаю в фирме, раньше я как раз был журналистом…
Неожиданно Зеф услышал в ухе неожиданно грубый голос Миняжева:
— Прекрати колоться, идиот. Отпустили недоносков на задание. Кстати фирмы «Квадригелиум» никогда не существовало. Тут же его перебил голос Гриценко, громко объявивший: «концепция изменилась, морозьте ситуацию».
— Вот как? — сообщил Зеф удивленно сразу всем троим.
— Я работал в детском журнале. — сообщил пассажир.
— В детском? Прекрасно, — объявил Зеф — в таком случае вы как коллега можете мне помочь — расскажите о том, чему вы стали свидетелем?
— Ну журналисту это должно быть ясно без слов. — усмехнулся пассажир, — взгляните хотя бы на того бритоголового, который сейчас снова идет к нам со стороны спины. Сразу не поворачивайте головы, чтобы он не думал что мы шепчемся о нем. Вы не замечаете в его походке ничего необычного?
Зеф поколебался и решил, что оглянуться не помешает, к тому же будет повод уточнить заднюю мишень для Гека. Определенно этот пассажир оказался весьма умным человеком. Только вот зачем ему было врать про «Квадригелиум»? Хотя его тоже можно понять — как умный работник солидной фирмы, он знает что от журналиста в такой ситуации ничего хорошего ждать не приходится — переврет все потом, добавит от себя кучу несуразностей и в печати появится такое, что дирекция фирмы потом не похвалит за откровенность.
Зеф обернулся на приближающегося сзади бритоголового, заодно привычным взглядом поймал фигуру боевика с автоматом, полусидящую-полустоящую в дальнем конце салона и успел еще двумя щелчками языка чуть скорректировать Гека — положение головы автоматчика изменилось на каких-нибудь пять сантиметров с момента последнего наведения. И в самый последний момент Зеф понял, что что-то не так. Что именно не так — он еще не успел понять, когда ощутил слева еле заметное движение и почувствовал что что-то прикоснулось к его телу в области бедра. Это было самое первое мимолетное ощущение, сама боль от укола еще не успела добежать до мозга, но Зеф уже понял все. Он понял, что попался в ловушку — как последний дурак, мальчишка. Попался в ту же самую ловушку, в которую в свое время попала Яна, еще до школы… Он не смог «прокачать» махрового спецагента, а тот его тем временем вычислил. Непонятно было только одно — если этот агент работал на террористов, то почему… Впрочем времени на размышления не было. Зеф знал, что у него наверняка в запасе есть несколько секунд — мышца бедра не так интенсивно снабжается кровью и пока кровь донесет парализующее вещество до нервных центров (а Зеф не сомневался, что это именно паралитик, он даже знал какой именно — слышал сводку Миняжева о результатах вскрытия пассажира, сидевшего еще совсем недавно на этом же самом месте)… Все это мигом пронеслось в его мозгу и в тот момент когда он уже полностью ощутил укол в бедро, он рванулся с места, крутанулся и выкрикнул команду аварийного начала операции.
Его враг был махровым агентом, немолодым и с богатым опытом. Его опыт намного превышал опыт Зефа, но конечно боевая подготовка была несравненно хуже. Агент долго колебался прежде чем совершить этот шаг — положение его было двойственным: с одной стороны он представлял здесь сторону, дружественную группе террористов — агент работал на турецкую разведку. Он даже узнал в одном из боевиков Мавлади, так как был в курсе о составе штаба сопротивления. Но события развивались так стремительно и непредсказуемо, что он решил ни в коем случае не демонстрировать своей принадлежности к каким-то третьим силам. Он изображал обычного пассажира когда Хоси напал на его подопечного, которого он должен был «пасти» до самого Берлина. Он изображал пассажира и когда рядом с ним посадили этого странного толстяка… Агент не сразу понял что именно ему показалось странным в этот толстяке — может быть какое-то мимолетное движение или чересчур быстрый взгляд из-под полуопущенных век, но профессиональное чутье подсказало ему, что этот человек крайне опасен. И в тот момент, когда он понял, что Зеф действительно не тот за кого себя выдает, а следовательно профессионал очень высокого уровня, агент решил действовать. Терять было нечего — его задание полностью сорвалось, человек, нужный ему, лежал на бетоне у самолета или в местном морге. Документы, лежащие в дипломате подопечного были заперты в полке над сиденьем, и не было никакой возможности их извлечь. И уйти незаметным после освобождения самолета от террористов тоже было бы нелегко, тем более что наверняка никого не отпустят, а, наоборот, будет устроена неплохая проверка. А хорошей, тщательной проверки документов ему не выдержать… Да он и сомневался, что самолет освободят от террористов. И когда он увидел, что в салоне появился профессионал, то рассудил, что обезоружить его и примкнуть к террористам для него сейчас будет выгоднее. И он впрыснул Зефу остатки парализатора из пластикового шприца, который незаметно подобрал с полу.