— Дыхалку.
Все глубоко вдохнули, на счет четыре выдохнули, потом еще раз, и еще… Ровное дыхание и спокойствие никогда не помешают перед сшибкой.
Рация ожила снова — второй наблюдатель подтвердил, что машина получателя свернула с главной улицы в пригород.
— Полная готовность.
В конце улочки показался джип, поднимавший за собой столб пыли, за ним увязались ребятишки. Докатившись до «ящика» — мусорной кучи — автомобиль встал, из него неторопливо, поправляя портупею на толстом пузе выбрался «получатель». Разумеется, никто не стал рисковать настоящим подпольщиком, на дело втемную был послан прикормленный полицейский-взяточник, уж бабки-то забрать он подорвался почти мгновенно.
Стоя у края кучи, он величественно обозревал разнообразный сор и хлам, пока не разглядел искомое — мятую банку из-под консервированных бобов, внутри которой предполагались банкноты и, ругаясь под нос, полез ее доставать, к полному обалдению мальчишек.
Но еще больше они обалдели, когда полицейский взял грязную жестянку в руки и вернулся к машине — с криками «Стоять! Контрразведка! Руки вверх!» из трех ближайших домов высыпал десяток человек, размахивая пистолетами и жетонами.
«Слаба еще оперативная подготовка у местных, действуют кучей.»
Полицейский замер, прижимая к груди вожделенный контейнер с деньгами, только глаза его в ужасе метались от одного набегавшего к другому. А потом его скрутили, выдернули пистолет из кобуры и врезали под дых для сговорчивости. Двое побежали за оставленными на других улицах машинами, четверо попытались разогнать мгновенно собравшихся посмотреть на бесплатный цирк ребятишек — еще бы, не каждый день у них на глазах бьют полицейских, на шум высунулись хозяйки…
И тут у одного из державших арестованного под руки подогнулись ноги. Еще один, почти не слышный за общим гамом хлопок — и ноги подогнулись у второго. Два хлопка за углом — и вот уже никто никуда не бежит, а водителей из машин выдернули сразу же, как только все началось. Так что пока до оставшихся в живых контриков дошло, что происходит, троим уже тупо врезали рукоятками пистолетов по затылку.
И нет бы им, дуракам, спокойно сдаться — вдвоем против тридцати никак не вытянуть — но один, видимо, главный и потому более сообразительный, схватил подвернувшуюся под руку девчонку и приставил ей пистолет к голове.
— Все назад! Застрелю! Оружие на землю!
На истерические крики контрика и рев девочки из домов повалил народ. Габриэль выбежал на улицу — остановить, следом сорвался было боец с винтовкой, но касик вернул его к окну:
— Стреляй, как только он откроется. Я его отвлеку.
Вася выскочил наружу с криками «Назад! Все назад!» и внешне спокойно пошел к контрикам, хотя внутри все тряслось. Второй, оставшийся без живого щита, дергал пистолетом из стороны в сторону и таращил белые от ужаса глаза. Бойцы отходили к домам, утаскивая за собой рвавшихся вперед жителей, оставив на свободном пятачке три оглушенных тела, двух контриков и девочку-заложницу.
— Эй, отпусти ее! — крикнул Вася.
— Оружие на землю!!! — заорал доморощенный террорист.
— Хорошо-хорошо, вот, смотри, — Вася медленно вытащил пистолет, держа его двумя пальцами и вытянул руку вправо, понемногу смещаясь туда же.
Контрик поворачивался и следил за пистолетом, не забывая бросать быстрые взгляды по сторонам:
— На землю, я сказал! Считаю до трех! Раз!
— Все-все, кладу, — Вася дошел до стены дома, по прежнему держа пистолет в вытянутой руке и плавно начал опускать его.
Хлоп!
В правом виске контрика образовалась небольшая дырочка, следом зазвенело разбитое стекло, сквозь которое и пролетела пуля.
Второй нажал на спуск только один раз — его тут же пристрелили остальные бойцы, но успел попасть в Габриэля.
Игнасио Дуке закончил перевязку и собрал свое хозяйство в саквояж:
— Да, думал ли я тридцать лет назад, что все придется делать снова…
— Доктор, вы лучше скажите, что с Габриэлем.
— Частично раздроблена бедренная кость, часть осколков я вытащил, нужна операция по удалению оставшихся.
— Наши могут ее сделать?
— Без рентгена — нет.
На узкой кровати застонал и потянулся Габриэль, затем открыл глаза и первым же делом спросил:
— Живых взяли?
— Троих, утащили в горы, к Антонио на потрошение.
— Местные все целы?
— Да, все целы.
— Саури?
— Взяли, прямо в отряде.
— Наши как?
— Все в порядке, ты единственный раненый, но мы тебя вылечим…