Было ли это убийством «при попытке к бегству» или пленника хладнокровно расстреляли, а затем, бросив его тело на проволоку, инсценировали мнимое бегство — об этом никто не знает. Лукин постарался, чтобы о мужественном поведении сына Сталина узнали все узники Вюльцбурга.
Суров и монотонен тюремный режим. Подъем. Поверка. Резкие голоса команд; стук деревянных башмаков о каменный пол, стук оловянных ложек, выскабливающих миски. Негромкий разговор. Вновь перед глазами серые мундиры, команда — выходить строем на прогулку. Цепочка изможденных людей вытягивается в длину вдоль крепостной стены и уныло передвигается по замкнутому кругу.
Во время прогулки генерал Лукин сидит на скамейке, положив рядом палку. Его не заставляют ходить по кругу. Он смотрит на товарищей. Лица замкнуты и внешне спокойны, как будто отрешены от всего. Но большинство из тех, кто заключен в крепости, решил выжить и бороться.
А вскоре в Вюльцбурге произошло из ряда вон выходящее событие — в крепость привезли пленного летчика. Прошел по казематам слух, что летчик в форме, в погонах полковника и при орденах. Генерал Лукин, да и почти все пленные еще никогда не видели советские погоны, ведь их ввели в армии в начале 1943 года.
В окно камеры выглядывать было запрещено, охранники стреляли без предупреждения. Лукин и несколько генералов все же подошли к окну, встали чуть в сторонке. Вскоре конвоиры повели через плац высокого, стройного офицера. Действительно, на плечах — погоны, на груди — два ордена Ленина, Красного Знамени и… Звезда Героя Советского Союза.
В тюрьме — с орденами и в форме! Невиданно! Гитлеровцы всегда срывали с военнопленных все награды и знаки различия. Что это за спектакль? Уж не задумали ли гитлеровцы очередную провокацию? Но вскоре по подпольной «почте» моряки сообщили, что летчик Николай Иванович Власов был командиром эскадрильи, воевал в полку, которым командовал младший сын Сталина — Василий. К тому времени подполковник Власов совершил более двухсот боевых вылетов, сбил десять немецких самолетов.
Попав в плен, Власов на вопросы гитлеровцев отвечать отказался, их предложения «перейти на сторону фюрера» с презрением отверг. Его допрашивали днем и ночью, пытали, избивали, но он молчал. Его бросали из одного лагеря в другой, подсылали к нему провокаторов, обещавших свободу и знакомство с «веселыми женщинами», но он клеймил предателей, гнал прочь от себя. Фашисты пытались снять с него погоны и ордена. Но Власов заявил, что награды Родины они снимут с него только с мертвого.
Наконец враги поняли, что им не удастся поставить Власова на колени, и вынуждены были смириться с его требованиями.
— Вы доблестный офицер, и в знак уважения к вашим заслугам мы оставляем при вас награды. Мы возвращаем вам также часы, подаренные вам сыном Сталина, — сказал Власову на одном из допросов гитлеровский полковник. — Но все же, почему вы не хотите выбрать правильный путь?
— Я давно выбрал его, — ответил Николай, — и дальнейшие разговоры бесцельны.
Для узников крепости и для интернированных моряков поведение Власова стало образцом, достойным подражания. С появлением летчика подпольная связь оживилась. «Пункт связи» помещался в уборной, которая находилась в дальнем углу двора. В своих записках Николай Иванович призывал моряков всеми мерами помогать наступающей Красной Армии. «Устраивайте саботаж и диверсии, — писал он, — особенно когда вас посылают на оборонные работы. Помните: вы — советские люди, и ваш долг — бороться за свободу Родины». Потом моряки получили от летчика записку, в которой сообщалось, что Власов намерен бежать и просит их помочь ему.
Побег готовился около двух месяцев. План побега совместно с Власовым разрабатывали бывший штурман теплохода «Хасан» Шулепников и электромеханик Маракасов. Им помогали матросы Леонов, Бегетов и Свирин.
Об этом генерал Лукин узнал от самого Власова, когда к побегу было ужо все готово.
Обычно Лукин, как и все в крепости, выходил на прогулку. Он садился на скамейку и никогда не отдавал чести коменданту крепости. Он долго усаживался, возился с костылями, стараясь глядеть мимо коменданта. Однажды гестаповец не выдержал и сказал через переводчика:
— Передайте Лукину, что он не в Азии, а в Европе и должен мне, начальнику, отдавать честь.