Когда показалась девятка «илов», Василий Георгиевич уверенно взял в руки микрофон:
— «Горбатые», «горбатые»! Я — «Грач», пройдитесь по высоте восточнее развалин.
Он с удовольствием наблюдал, как штурмовики на бреющем высыпали бомбовый груз на головы врага. Высота вспухла черными разрывами.
— Я — «Грач»! Неплохо, а теперь еще разок.
Снова один за другим ныряли к земле самолеты. Огненные струи реактивных снарядов прочерчивались от их крыльев, и вновь высоко взметывалась земля.
Генерал видел, как из траншей стали выскакивать наши пехотинцы. Почти в ту же минуту их обогнали «тридцатьчетверки». Они направились туда, где только что гремели взрывы. Но враг уже пришел в себя. Все чаще рвались снаряды в цепи наступающих. Генерал сжал микрофон:
— «Горбатые»! Я — «Грач». Еще раз пройдитесь.
И снова, в третий раз, девятка «илов» снизилась к земле, поливая позиции врага из пушек и пулеметов. Бой разгорелся с новой силой.
....Шестерка «илов», которую вел командир эскадрильи Пошивальников, возвращалась домой. Молодые летчики аккуратно держали строй. Воздушные стрелки внимательно следили за небом. Оно было чистое. «Видно, немцы еще кофе пьют, — подумал Пошивальников. — Ну да это к лучшему. А мы их немного все же пощипали».
И улыбнулся, вспомнив недавнее.
...Поезд, который предстояло штурмовать, двигался медленно. Впереди размеренно попыхивал паровоз. «Цель как раз для новичков», — подумал Пошивальников, глядя вниз. Один за другим пронеслись штурмовики над составом, сбросили бомбы. Но опытный машинист резко затормозил, и разрывы испятнали железнодорожную насыпь далеко впереди поезда. А тут еще с платформы по самолетам ударила скорострельная зенитная установка «эрликон».
«Только этого не хватало. Еще собьет кого-нибудь из молодых», — испугался Пошивальников. Он бросил самолет вниз и нажал на гашетки. «Эрэсы» разорвались почти у самой платформы, и «эрликон» замолчал. Со второго захода одному из новичков удалось все-таки накрыть паровоз. Тот мгновенно окутался паром. Ну а разбомбить неподвижный состав — дело простое. Он, видно, был нагружен боеприпасами, потому что горел и взрывался так, что комэск всерьез забеспокоился, как бы у кого-нибудь из молодых летчиков взрывная волна не перевернула самолет...
Сейчас все страхи были позади. «Илы» возвращались домой. Пересекая линию фронта, Пошивальников по привычке посмотрел вниз. На земле шел бой: чернели взрывы, по изрытому полю ползали танки.
«А это что еще за птица?» — Комэск увидел на опушке неподвижный танк. Яркие лучи солнца освещали его, бросая на землю большую тень. «Кажется, фашист замаскировался? Ясно, танк не наш, это не «тридцатьчетверка», не КВ. А уж на Т-60 или Т-70 и вовсе не похож. Замаскировался, подлец, у самой передовой. В засаде, наверное, да только тень выдала. Ну ладно...»
Эти мысли почти мгновенно пронеслись в голове ведущего. И он развернул штурмовик. За ним, строго держа равнение, повернули и ведомые.
— Атака!
Наземный бой увлек Василия Георгиевича.
— Молодцы, «горбатые»! — похвалил он.
Но тут его кто-то осторожно тронул за сапог. Генерал наклонился в люк и встретился с растерянным взглядом радиста.
— Товарищ генерал, рация отказала... То есть не совсем отказала — приемник работает, а передатчик забарахлил, может, отпаялось что или конденсатор пробило.
— Черт возьми! — не сдержался Рязанов. — В такой момент...
Высунувшись из башенного люка, он вновь посмотрел на небо. И то, что увидел, его не обрадовало: пролетавшая минуту назад шестерка штурмовиков развернулась и вслед за ведущим ринулась на его танк.
Генерал мгновенно захлопнул люк:
— Заводи!
Но было уже поздно. Застучали авиационные пушки, осколки снарядов ударили по броне. Страха не было. Была только одна мысль: «Надо же, как глупо все получилось!»
Наконец механик-водитель завел двигатель, и танк, петляя, помчался по лесной дороге. И только когда он нырнул в овраг, генерал перевел дух...
Шестерка штурмовиков благополучно приземлилась на своем аэродроме. Летчики и стрелки вылезали из кабин, бросали на землю парашюты и ложились на них. Первый боевой вылет их утомил. Техники и оружейники занялись своими делами. Но отдыхать летчикам не пришлось: к стоянке самолетов подходил командир полка... Выслушав рапорт и поздравив молодых пилотов с первым боевым вылетом, он затем отвел в сторону командира эскадрильи: