– Документы готовы, товарищ генерал подписал, – сообщил он, подавая Матвееву документы.
Открыв то, что лежало сверху, капитан посмотрел, чему-то хмыкнул и протянул мне. Посмотрев удостоверение, я увидел, что теперь значусь командиром третьей батареи ПВО-ПТО войсковой части номер Р-56/708.
– Часть новая, когда ей номер присвоить успели?
– Час назад, командующий армией своей властью, – пояснил Елкин.
Уважительно покачав головой, я убрал удостоверение в карман гимнастерки и вопросительно посмотрел на Матвеева, подписывающего поданные начштаба документы.
Через пять минут, закончив с бумагами, капитан встал и махнул рукой, приказывая следовать за ним.
Выйдя из здания (пополнения, что я привел, уже не было), мы сели в одну из полуторок – капитан в кабину, а я в кузов – и поехали куда-то к окраине. Однако из города мы не выехали, повернули на какой-то улице и въехали на территорию хлебопекарни. Именно тут, открыто, у всех на виду в линеечку стояли четыре машины с орудиями в кузовах. Чуть в стороне, в тени здания приткнулись две новенькие полуторки. Еще одна, тоже трехосная ГАЗ-ААА, с зенитными пулеметами «максим» в кузове, стояла у выезда. По двору с карабином на плече неприкаянно бродил одинокий боец-часовой.
Остановившись у второй машины с орудием, капитан открыл дверь, встал на подножку и, хмуро осмотрев двор, вдруг рявкнул:
– Боец, где старшина?!
– Товарищ капитан, товарищ старшина проводит осмотр вверенного ему имущества! – оттарабанил часовой явно выученный текст. Судя по его виду, первого года службы пацан.
– Знаю, что он там осматривает, – проворчал капитан, следом за мной спрыгивая на утоптанную землю двора.
В это же время из открытых дверей хлебопекарни выбежал мужчина лет тридцати пяти со старшинской «пилой» в петлицах, поправляя на ходу пилотку.
– Товарищ капитан, старший батареи старшина Непейборода. За время перегона никаких происшествий на батарее не случилось!
– Вижу, что не случилось. Познакомься, старшина, со своим командиром батареи, лейтенантом Фроловом. Виталием Викторовичем, кажется?
– Михайловичем, товарищ капитан, – спокойно поправил я.
– Да, точно. С этой минуты он отвечает за все вооружение и оборудование.
– Есть, товарищ капитан.
– Принимай батарею, список вооружения у старшины, – велел мне Матвеев.
В течение получаса я обошел всю батарею, заставил водителей завести каждую машину и провел инвентаризацию имущества. У всех ли машин присутствуют запасные баллоны. Есть ли входящие в штатные инструменты топоры, пилы, лопаты и ломы. Заодно проверил запас топлива – в баках каждой машины было не более пяти литров.
После того как я расписался за принятие батареи, капитан выдал мне несколько пустых бланков на боеприпасы и продовольствие – ни того, ни другого, к моему удивлению, получено не было – и сообщил, что с завтрашнего утра я уже должен занять позицию в восьми километрах от города и прикрывать перекресток.
– Товарищ капитан! – у меня от возмущения аж перехватило горло. – Батареи, считай, нет, какие еще занимать позиции?!
– А ну смирно! – рявкнул Матвеев. – Раскудахтались тут. Сам знаю, что чтобы расчеты освоились, нужно минимум две недели усиленных тренировок. Но понимаешь, все батареи в разгоне, ты у меня один остался, а этот перекресток нужно прикрыть. Приказ командования. Ну нет там никого, вообще никого!
– Ясно, товарищ капитан. Тогда нужны еще накладные для боеприпасов, дополнительного вооружения, маскировочных сетей и топлива. И у меня карты нет, я даже не знаю, куда ехать.
– Вот, возьми мою, вымогатель, – достав из планшета карту-километровку, капитан протянул ее мне. – Место твоей дислокации уже отмечено. Разберешься?
– Да, вот город, вот этот самый перекресток, – картой я пользоваться умел, штурман наш научил, да и в училище я не ворон ловил.
– Все правильно. Ладно, лейтенант, командуй. Через час прибудет пополнение. Они сейчас на складах получают форму, амуницию и оружие.
– Есть, – вздохнул я.
Матвеев сел в свою полуторку и выехал со двора, я же повернулся к старшине, который стоял рядом и внимательно слушал наш разговор.
– Постройте людей, – велел я ему.
– Есть.
Быстро собрав пятерых бойцов, включая часового, старшина вытянулся и отрапортовал. Приняв его доклад, я прошел вдоль строя, разглядывая лица и составляя свое мнение о людях. На первый взгляд – двое старослужащих, трое не больше года службы.
– Представиться и сообщить, кто какие машины знает, – приказал я.
– Младший сержант Соболь. С начала службы ездил на разных машинах, но лучше всего знаю полуторки, – сделал шаг вперед невысокий русоволосый крепыш, в котором я определил старослужащего.