-Фриц, Фриц Дорн, это я господин Генрих Миллер, управляющий мызы барона фон Тизенхаузену. Ты что не узнаешь меня?
А господин Миллер. Приветствую вас. Почему это я вас не узнал, даже очень узнал.
-Так чего ты закрыл передо мной ворота?
-Это не перед вами господин Миллер. А вот перед этими господами кнехтами.
-А что господин епископ находится в состоянии войны с орденом?
-Нет, слава богу. Но вы же слышали, что московиты взяли штурмов замки Раквере и Тоолсе и разграбили городки около них.
-Конечно слышал, иначе зачем бы я бросил бы мызу и стал искать убежище в монастыре? А ты не пускаешь меня. Ждешь, пока не появятся московиты и не ограбят и убьют меня.
-Что вы господин Миллер, что вы. Эй вы, сыны греха живо открывайте ворота и впускайте этих доблестных воинов и господина Миллера.
Слова Миллера и стали той соломинкой сломавшей хребет верблюду сомнения сержанта. А зря. Надо было бы послушаться своего внутреннего голоса. И больше сержант, переживший этот штурм и впоследствии перешедший на службу тем, кто захватит монастырь, свято слушался своего внутреннего голоса и прожил до 79 лет, умер дома в постели в окружении детей и внуков.
Возможный вид монастыря Кольк внутри, за монастырской стеной. А пока ворота медленно со скрипом открылись, в них въехал стоявшим первый воз с семьей серва и привязанной сзади к возу тощенькой коровёнкой. Вместе с возом протискивались и пешеходы. Всадники по трое в шеренге въехали в ворота, проехав на территорию монастыря. Вдруг часовой, стоящий на надстенной наблюдательной вышке закричал, указывая рукой вперед на дорогу: - Московиты! Московиты! Закрывайте ворота! Конница московитов! Их рыцари-бояре!
Кнехты воротной стражи попытались, закрыт ворота. Да куда там. Услышавшие крик караульного, возничие, стегнув лошадей, рванулись в ворота, хоть, слава богу, ни один воз не опрокинулся, и не сцепились колесами. Все же существовал шанс успеть закрыть ворота до того как ужасные московитские бояре доскачут до них. Но окончательно похоронили надежду закрыт ворота, сошедшие с ума орденские кнехты. Которые вдруг стали рубит мечами кнехтов привранной стражи и отстреливать из, оказывается заранее взведенных арбалетов, находящихся на стенах кнехтов епископа. Один их болтов и прилетел в лоб сержанту. По какому-то необъяснимому случаю, он не пробил шлем, и даже не сломал ему шейные позвонки. Но от удара сержант потерял сознания, а когда падай, то добавил своим многострадальным мозгам сотрясения, ударившись головой о камни боевого хода стены. Внезапный удар, нанесенный въехавшими в монастырь кнехтами-всадниками, сразу вывел из строя два с половиной десятка монастырских кнехтов. А когда из проема ворот на территорию монастыря ворвались передовые всадники московитов, оставшиеся кнехты, лишенные командования и растерянные внезапным появлением на территории монастыря врага, прекратили сопротивление и бросив оружие, подняли вверх руки. Уже через полчаса монастырь был под контролем ушкуйников и полностью зачищен. Пленные связаны, собраны во дворе монастыря и усажены на землю, вязали всех не взирала на пол, возраст, чин, статус. Аббата и отца ключника забрали для особой, обстоятельной беседы. Остальные начали собирать, упаковывать и сносить в одно место добычу. Полчаса беседы и добыча пополнилась тридцатью тремя тысячами серебряных талеров. Грабили монастырь вдумчиво, обстоятельно в течении всего светового дня. При этом, не забывая впускать в монастырь для 'защиты' от диких московитов окрестных сервов и других ливонцев ищущих за его стенами спасения. Гостей монастыря и их имущество досматривали не менее тщательно, чем и строения самого монастыря и монахов - цистерцианцев. Досмотру подвергались вме не взирала на пол, возраст и положения. И этот подход к пополнению трофеев не преминул сказаться. У пары гостей, один из них оказался 'невольная отмычка', управляющий Мюллер, а второй купец из Таллина Манфред Вёрне, нашлись увесистые мешочки с серебряными талерами. И даже у на вид совершенно нищего, оборванного и грязного серва, за щекой неожиданно обнаружился талер. Но в основном, массовый 'улов' ушкуйникам доставили женщины. Украшения из золота и серебра с полудрагоценными и драгоценными камнями, у них находили не только на руках, шеи и в ушах. Но и в одежде, иногда около достаточно пикантных частей тела. Но даже эти ухищрения не помогли добропорядочный фрау и фройляйн сокрыть имущество своих мужей и отцов рук. Ну кто же мог предположить, что московиты так не учтивы, что заберут все, до чего смогут дотянуться. Но не только золото, серебро и драгоценные камни интересовали захватчиков. Они вывезли из монастыря абсолютно все. Оставив после себя только голые стены. Но и те, впоследствии, после их ухода охватил огонь, оставивший после себя только обгоревшие развалины, бывшие ранее монастырем Кольк. Уже в темноте собрали обоз, оставив на утро только запряжку в возы коней и десятка волов, оказавшихся в монастыре.
Монастыря Кольк - башня Кииу. 08 октября по новому стилю 1552 года РХ.
По устоявшейся привычке 8 числа полусотня 'витязей' с боевыми холопами, оставив обоз с добычей на псковскую полусотню, вышла прогуляться по окрестностям. Из-за отсутствия времени и сил, решили далеко не отходить, а погулять по окрестности монастыря.
Башня Кииу. Из заслуживающих внимание объектов в округе находились вассальский замок- башня Кииу принадлежавшая Фабиану фон Тизенхаузену, и пара мыз одна принадлежала этому же хозяину, а вторая мыза Колга - Понтус де ла Гарди. После визитов в башню и на мызы, необходимо заглянут на огонек к окрестным сервам, в их деревушки, и настойчиво пригласить их в гости со всем семейством, животинами и другим имуществом в Васкнарву, а потом и далее до Урала. Начать прогулку решили с башни.
По сложившейся практике на рассвете, произвели доразведку объекта. Имевшая информация по башне Кииу подтвердилась - это каменная башня в четыре этажа, конической формы, которая сужается кверху. С деревянным балконом по кругу постройки. Толщина стен у подножия составляет 1,8 метра, внутренний диаметр составляет 4,3 метра. Нижний этаж приспособлен к обороне: часто расположенные бойницы для арбалетов или пищалей указывают на то, что замок приспособлен к ведению горизонтального перекрестного огня. Так же на первом этаже находились жилые помещения слуг и кухня. Второй этаж в основном так же жилой, однако и на нем имеются бойницы, так же как и на других этажах. Третий служил для обороны; вокруг него располагается нависающий деревянный боевой ход (урдаж). Четвертый этаж, оружейка и спальня хозяина. Дополнительно установили место расположения караульного, его лицо частенько мелькало в бойницах урдажа на третьем этаже. Выстрел из углепластикового арбалета с оптическим прицелом, гарантированно исключил караульного из дальнейших действий. Бегом до двери башни, под неё бочонок с тремя килограммами утрамбованного черного пороха, вставить вываренный в селитре льняной шнур. Поджог шнура. Сами вдоль стеночки на другую сторону. Взрыв, первая боевая пара в дверь и вперед, за ней
еще с десяток пар, первым и второй этаж зачистят следующие сзади пары боевых холопов.
План башни Кииу в разрезе. Третий этаж здесь разделится. Три первых пары на четвертый остальные семь пар зачистка третьего этажа. Быстротечные стычки с всклочившими обитателями башни, скрежет железа, крики, хрипы, кровь. И вот четвертый этаж зачищен, хозяин Фабиан фон Тизенхаузен, лежит на полу с окровавленной головой и стянутыми веревкой за спиной руками. Третий этаж, наш, зачищен, пара трупов, шестеро пленных. Второй, первый тоже наша взяла, кто бы по другому думал. Теперь полдесятка во главе с 'витязем' остаются в башне на сбор, упаковку, вывоз трофеев и полона. Остальные на мызы, потом по деревням. Каких либо проблем при визитах на мызы не было. Управляющие успели сбежать до прибытия к ним в гости ушкуйников, забрав с собой деньги и ценности. На мызах так же не стали задерживаться. Собрали в одно место полон, 'упаковали' его, оставили для более качественного осмотра и сбора трофеев по пяток боевых холопов под командой одного 'витязя' на мызу и вперед по деревням, собирать сервов. Они в будущем наиболее необходимый и востребованный трофей. За день управились с пятью деревнями размерами от пяти до двадцати хижин. Более в округе, ни каких деревень не было, да и этих не осталось, за спинами уходящих ушкуйников и угоняемых ими сервов весело горели оставленные хижины хлеборобов. Согнали всех сервов в количестве пятидесяти одной семьи к мызе Колга, где и заночевали. Наутро дождались обозы из монастыря Кольк, башни Кииу и мызы фон Тизенхаузенов, объединились в один обоз и поехали в сторону Васкнарвы, по пути вычищая встречные деревни от семей сервов и их имущества и отмечая свой путь дымами сжигаемых жилищ рыцарских рабов. Путешествие прошло без потерь, и 12 числа в полдень обоз достиг замка Васкнарва и втянулся за его стены. Всего обозом доставили 51 000 серебряных талеров добытых в монастыре из монастырской казны 33 000 талеров, у управляющих мызами де ла Гарди 8000 талеров и фон Тизенхаузенов 3000 талеров, в башне фон Тизенхаузена 7000 талеров. Пригнали табунов лошадей в количестве двадцати двух голов. Не оцененного и точно не пересчитанное количества посуды, мебели, одежды, ткани, оружия с доспехами и другое имущество. Пригнали наиболее востребованный для попаданцев трофей сто семьдесят две семьи сервов и довеском к ним еще сто пять душ полона, набранного из обслуги башни, мыз и обитателей монастыря. И как бонус переход на службу к 'витязям' с принесением присяги и подписанием 14 октября ряда договоров на закуп в боевые холопы двадцати трех бывших кнехтов фон Тизенхаузена и монастырской стражи во главе с бывшим сержантом монастырской стражи Фрицем Дорном.