- Макарий ты точно опознал среди возчиков своих поставщиков?
- Да что ты боярин, они это ироды, истинный крест они. Ведь и серебро взяли и еще видимо большего захотели. Ни какой совести нет. Одно слово, бусурмане.
-Так. Впускаем возы за линию щитов. Это видимо диверсионный отряд. Должен напасть с тыла на 'гуляй-город', когда основные силы ударять с фронта. Прорвут в таком случае линию на раз. Делаем так. Возы пропускаем. Как только их немного прикроют щиты обоз от взгляда со стороны основного отряда, берем сопровождение в копья и расстреливаем из арбалетов и луков. Сначала стрелами убираем возчиков, потом копьями переколем воинов в возах с сеном. Чуток пошуметь, как если бы на нас напали бы, и мы побежали. Баб сюда, пускай по орут, поголосят, по плачут. Но только после ликвидации бойцов из обоза. Могут и побегать, до начала пальбы. Потом срочно пускай их мужики загоняют это бабьё к возам. Замечание есть. Тогда по местам.- окончил краткий инструктаж полковник.
- 'Сокол 2' на связь 'Мечу'. Прием.- вызвал Мечеслав на связь второго оператора первого комплекса БПЛА. Второй комплекс проходил под позывными 'Орел 1 и 2'.
- На связи 'Сокол 2'. Прием.
- Что там противник, основной отряд. Прием.
- Приостановились за излучиной, от щитов не видно. Это четыреста двадцать метров от линии 'гуляй-города'. Прием.
- Понял. Как только начнут движения, предупредите. Прием.
- Принял. С десяток пеших выглядывают из-за сугробов. Вам не видно, но перед нами они как на ладони, даже на обычной камере. Прием.
- Спасибо, понял. Да поглядывайте по округе. Вдруг еще, где вороги притаились. Конец связи.
- Принято. Пока в округе чисто. До связи 'Меч'.
- Подогнать в линию Ляхова орудия с пары ближайших секторов. Конные батарее так же подогнать к ляховскому городку. При начале атаки основного татарского отряда всем орудиям огонь. Константин Илларионович - обратился Черный к Басманову- общее командования артиллерией на вас. Сперва приласкайте гранатами, а потом и картечи на десерт выдайте.
-Командир, с гранатами у нас не очень. Запас маловат. Предлагаю сперва ядрами встретить, атаковать будут по руслу Волги, то есть в ограниченном пространстве, плотной массой, а по ней ядра в самый раз.
- Костя ты спец, тебе виднее. Делай, как считаешь нужным. Но они не должны прорваться за линию городков. Все пехоту из охраны обоза с арбалетами и луками в ляховский городок. Авангардным сотням быть готовым к преследованию.
- Георгий - обратился к Полухину Черный.
- Возьми десяток наших из резервной сотни, раздай им нокновизоры и 'Кенвуды', у Игоря Крупнова возьмешь. Закрепи за каждым по полсотни своих бойцов. При преследовании пригодятся и ночное зрение и связь. Все разбежались выполнять. Вон уже 'греки' местные, 'Одиссеи' татарские, подъезжают.
Возы татарского 'троянского коня' не спеша приближались к линии щитов 'гуляй-города' под командованием Ляхова. Возничие вроде не торопясь идут рядом с возами, изредка понукая пары лошадок запряженных в возы. Вот осталось до них 50, 40,30,20, 10 метров. Вот зашли за линию, прошли её, начали отдаляться 10,20,30 метров. Залп, второй, третий. Возчики кончились. Теперь в дело вступили копейщики. По трое -четверо на один воз, с подстраховкой из двух-трех стрелков. Удары с выпадом с большой дистанции в копны сена, один, второй, третий, четвертый, пятый. Шестой уже почти нигде не понадобился. Уже на первых ударах наконечники копий окрасились кровью, из сена послышались вскрики и стоны. На третьем выпаде из сена начали, где медленно вываливаться, а где и достаточно бодро выпрыгивать воины в приличных металлических бронях. Опять щелчки тетивы, глухие удары болтов и стрел в тела, прикрытые доспехами, удары копий в эти же тела. По окончанию первой части операции, зачистка поля боя, размётывание копён сена, проверка кто в них еще есть. Проверка остальных возов. Живых врагов нет, а в возах оружие возчиков, их брони, неплохо подготовились ироды, варнаки. По окончанию зачистки в лагере переселенцев поднялся бабий вой, визг, беготня. Если слушать и смотреть издали да в темноте, не разберешь из-за чего в лагере русаков кипеш. Вот и татарский военноначальник не разобрался и бросил, для помощи своим богатуров режущих сейчас тупых урусов в их же лагере, свои конные сотни на темнеющую в густых, сумерках русскую стоянку, подсвеченную горящими в беспорядке по лагерю кострами. Вывернувшая из-за мыска плотная конная лава, сперва молча, медленно, только был слышен громкий топот сотен копыт, постепенно ускоряла бег коней и примерно с отметки двести пятидесяти метров разразившаяся громкими криками, визгом. В воздух взвились сотни стрел, летящих в сторону русских щитов. Но еще до этого на триста метровой отметине их встретил залп шестидесяти 'единорогов'. Ядра врезалась в плотные ряды всадников, пробивали по два-три человека и застревали в третьем-четвертом. Через полминуты, последовал второй залп. За ним с интервалом в полминуты последующие. На отметки сто метров ядра в залпах сменила чугунная и свинцовая картечь. Загрохотали залпами мушкеты и пищали, полетели роем арбалетные болты, защелкала тетива луков. Нападавшим не хватило выдержки буквально на несколько секунд. Когда картечный залп, данный с десяти метров, прорубил просеки в атакующей лаве, а считанные единицы прорвавшихся приняли на копья и бердыши защитники стоянки, воины задних рядов стали притормаживать бег коней, пытаясь развернуть их. Создалась толчея, когда одни пытались повернуть назад, другие еще пытались проскакать вперед. Неразбериху усугубили тела людей и туши лошадей, сраженных ранее и лежащих под копытами коней, за которые лошади запинались, оступались, в горячке боя наступая на тела и падали сами, увеличивая своими тушами и телами своих хозяев завалы на льду. Последующие пара залпов картечью последовавших с интервалом в четверть минуты друг за другом, подкрепленные частой стрельбой мушкетов, пищалей и роем стрел и болтов, окончательно переломили ход боя. Татарские всадники уже не мечтали о захвате русского обоза, а пытались спастись от летящей в лицо смерти, повернувшись к ней спиной и пытаясь от неё уйти, без жалости нахлестывая камчой бока ни в чем невиновных коней. Но смерть догоняла их и в спину в виде картечных пуль и стрел, собрав не малую дань с налетчиков. Залпы русских пушек, постепенно переходящих опять на ядра, подталкивали беглецов сильнее, чем ураганный ветер. А когда, по льду у правого берегового уреза реки в атаку пошли пять сотен русской кованой конницы, более менее упорядочная скачка бегущих, превратилась в паническое бегство, ослепленных ужасом смерти людей и животных, которым передался страх наездников.
Русские сотни, обойдя по правому береговому урезу забитый трупами центр русла, после окончания орудийной пальбы, ударили в спину убегающим, без жалости вырубая несчастных, которым по каким-то причинам не повезло оказаться позади бегущего войска. Гнали разбитых до десяти верст по реке. Нокновизоры 'витязей' и авианаводка по радио сделали своё дело. Ни одна группа беглецов не могла надеяться укрыться в темноте и отсидеться в укромном месте, от всевидящего воздушного 'глаза' тепловизора и нокновизоров у командиров карательных полусотен. Единственное спасение это быстрота и выносливость коней. Надежды на стоящих в отделении заводных коней, провалилась в самом начале. Не могла 'птичка' просмотреть такую сладкую цель, не для этого её запускали, пропустить, не заметить скопления стольких теплых тел, на фоне остывшей зимней земли. И не пропустила. И навела пару полусотен. Коноводов смяли походя, не потеряв ни одного из своих. Да конские сторожа и сами не геройствовали. Видимо поняли, что бой проигран и не стремились в герои. Те, кого порубали, видимо просто перепутали направление, не туда побежали и выскочили под русские сабли. Остальные, бросив порученных коней, ушли. За ними ни кто и не гнался. Было дело поважнее, сохранить табун в семь сотен лошадей, не дать ему разбежаться, та еще работенка. К двум часам ночи возвратились из погони все воины. Можно было подбивать итоги, противник полностью разбит, по трофеям пока не определились, но только коней более тысячи, уже было загнано за охраняемый периметр. Погибли двадцать три человека, из них четверо опять гражданских - баба и трое детей. Как они подлезли под татарские стрелы, ни кто понять не мог, вроде бы всех из возможных зон поражения выгнали. Ан не всех, четверо лежат со стрелой в спине или груди. В преследовании потеряли пятерых, остальные остались на линии щитов со стрелами в груди. Ни один не побежал, встретили смерть грудью. Пораненных было по более, сорок один человек, все воины. Из них тяжелых трое, одного посекли в голову при преследовании, двоим стрелы пробили грудь, легкие к счастью для них не задели. Тридцать восемь легко раненных, дюжину при преследовании поранили в сече, а остальные при обороне лагеря посекло стрелами. Сбор трофеев отложили на утро. А пока основной массе воинам спать, основная тяжесть службы по охране лагеря до утра легла на крестьян и ремесленников.