Дела на море, для врагов Ивана IV, стали особенно 'кислым', когда к концу сентября, в Нарву, прибыли ещё четыре вновь построенных на Архангеломихайловской верфи легкие фрегаты: 'Беломорит', 'Берил', 'Бирюза', 'Бриллиант' и подняли на мачтах, белые с косым синим крестом во все поле, Андреевские флаги военного флота Московского царства. Соединившись в Нарве с базировавшей там четверкой фрегатов, прибывших в неё в прошлом году, они стали вторым дивизионом фрегатов. Теперь четыре двойки фрегатов, под Андреевским флагом, до зимы успели буквально за терроризировать все корабли иностранных государств к востоку от линии- западный берег Курземского полуострава на ливонском побережье, вдоль западного побережья островов Моонзундского архипелага, до мыса Ханко, на будущем финском побережье.
***
В Яме-на-Желче, дивизионный воевода Тищенко в течение этого года полностью закончил формирование четвертой стрелковой дивизии. Как он и предполагал, стрелецкие подразделения, гуляй городки, тыл, он смог укомплектовать из уроженцев окружающих его слободу русских земель. И даже зачислял в полки перебежчиков из разоренной войной земель бывшей Ливонской конфедерации. А вот с артиллеристами, конницей и иными специалистами, ему помогли товарищи с Урала. Летом сего года, перебросив по воде расчеты для 'единорогов' его дивизии уже сведенные во взвода, батареи и дивизионы. Саперные, разведывательные, егерские сотни. Полностью созданную медицинскую службу дивизии, с личным составом медиков, вплоть до санинструкторов в полусотнях и батареях. Кавалерия пришла за лето своим ходом. Так, что вновь назначенному начтылу дивизии за лето пришлось заготавливать и даже закупать сено, а вместе с ним покупать и овес с ячменём. Но как бы то не было, к концу года дивизия была создана и сытая, размешена в тепле казарм слободы. Коням тоже нашлось место, и они не остались на морозе. К началу января даже провели первичное слаживание дивизии и теперь она худо-бедно, в обороне, особенно за стенами, могла противостоять почти любому противнику.
Перестройку укреплений слободы, хотя в этом году и не закончили, но большую часть работ провели. Могли бы и успеть, но пришлось многих работников отвлекать на строительства казарм, конюшен и складов для формируемой дивизии. Если не потеряется темп этого года, то в будущем году, к морозам, перестройка укреплений закончится. Да она и зимой шла. Камень с кирпичом в кладку, конечно, не клали, но рыть ров и насыпать стену с бастионами продолжали.
***
В апреле, затратив огромные усилия, и посулив большую прибыль царской казне, наконец, получили индульгенцию от московского государя на рейд в Англию. С большущей помощью Анастасии, уговорили Ивана IV выдать уральским боярам грамотку, фактически корсарский патент, разрешающую боярину Полухину со товарищами отплатить людишкам аглицкой короны за обиды принесенные ими подданным Московского царя. Важнейший документ запаковали в стальной водонепроницаемый пенал и с весенним рейсовым клипером переправили в Порт-Росс.
***
Опять, как и прошлый год заполыхало на южной границы Московии. Десяти тысячный чамбул крымских татар под командованием царевичей Мухаммед-Гирея и Адиль-Гирея напал на город Михайлов. И хотя и в этот раз город крымчаки не взяли, но окрестные деревни пограбили основательно. И снова пошли в степь связанные между собой жердями по рукам и арканами за шею, колоны русского полона. И не всякий отряд крымчаками с полоном успевали или могли перехватить воины из сторожек и полков поместного ополчения. Приходили мелкие, не более полутора сотен, татарские отряды и на дедиловские, пронские и рязанские места, в которых им, однако, не сильно повезло. Русские сторожевые укарайные рати вовремя обнаружили и перехватили эти загоны и либо отогнали, либо истребили в быстротечных встречных конных сшибках, или из засад.
У султана Сулеймана II хватало забот и в других частях своей обширной империи, и он понадеялся, что крымские татары и ногайцы вытеснят русских из низовий Волги. Но этого не произошло и в сентябре 1563 г. султан Сулейман II послал гауша (чиновника высокого ранга) к крымскому хану с приказом готовиться в 1564 г. к походу на Астрахань. Намерение султана, сильно не понравилось, вернее даже напугало крымского хана Девлет Гирея. Хан, как и его предшественники, меньше всего хотел военного присутствия Турции на Дону и Волге, что неизбежно сделало бы его из почти независимого правителя, хотя и богатым, и знатным, но одним из многих бесправным подданным султана. Занятие же отдаленной Астрахани русскими не представляло, по мнению Гиреев, непосредственной угрозы Крыму. Кстати, в этом хан были недалеки от истины. Действительно, Астрахань затруднительно было использовалась как базу для похода в Крым, другое дело идти из неё на восточный Кавказ. Так там крымским воинам делать нечего. Что взять с нищих горцев. Если ясырь, так для этого есть более близкие черкесы с западного Кавказа. А более ни какой добычи от них не привезти. Но и прямо отказать Блистательной Порте Девлет Гирей не мог. Иначе уже ему османский чиновник привезет шелковый шнурок. И в Стамбул из Бахчисарая полетели отписки: этим летом к Астрахани идти нельзя, потому что безводных мест много, а зимой к Астрахани идти -доблестные воины султана, не привычные к сильным морозам, стужи не сдюжат. К тому же в самом Крыму голод большой, с такими запасами еды, поднимать войско в поход нельзя. И как не странно, в этом году эти отписки сошли хану с рук. Тем более что ему было чем прикрыть свою пятую точку. Набегами на русские земли, в том числе на московские города и села с деревнями. Так, что хан вроде бы и выполнил указ султана, напал на земли Московии. Ну а то, что не в том месте, так Аллах так решил.