уничтожить, согласно договору, освободив место для
нового микрорайона.
Мэр шагал вдоль северного края зарослей,
который для него всегда был наиболее интересным.
Во-первых, шоссе здесь закрыто для движения в
52
преддверии предстоящих работ, а во-вторых, оно
проходило мимо питомника, в котором содержались
разные домашние и дикие зверюшки и редкие птицы
вроде павлина и страуса. Питомник этот создали по
его личному приказу, так как в маленьком парке,
единственном оставшемся в городе, не было места
для зоопарка, который организовал для детей он же.
Мэр первый придумал фразу “переносной зоопарк”.
В результате, животных и птиц содержали в
специальном месте, а в субботу перевозили в
маленький парк. В начале деятельности мэра
существовал в городе и большой парк, но мэр, не
задумываясь, отдал его под строительство. Благо
оппозиция в городе была декоративная – несколько
бездельников, получающих зарплату не за что и
поэтому очень дрожащих за свои места. Мэр
немного жалел, что он тогда так поступил: ведь парк
зеленел как раз под окнами его дома, но в то время,
когда шло первоначальное накопление его капитала,
такие мелочи не учитывались.
Зверюшек в питомнике охраняли две немецкие
овчарки, посаженные на цепь, а содержали два
дядьки, обязанностями которых было кормление и
уборка. Дядьки знали, когда мимо должен пройти
мэр, поэтому бодрствовали в это время и
успокаивали, насколько возможно, собак. Мэр
всегда проходил мимо них с гордостью. Обычно
когда он приближался к питомнику, то из озорства
громко свистел. Зверюшки и птицы отзывались
громким гомоном. Особенно старались барашки и
петух. Он, кстати, оказался единственным на весь
город и каждое раннее утро его громкий голос мог
слышать каждый житель.
53
Мэр повернул налево и уверенно зашагал по пустой
асфальтовой дороге вдоль западного края зарослей.
Справа открывался взору пустынный пейзаж,
заканчивающийся горой отбросов, которую начали
по его приказу засыпать землей, чтобы придать вид
естественного
природного
образования.
Гора
обрывалась в сторону песчаного пляжа. Он увидел,
как в его сторону с нее спустился всадник на коне, а
следом за ним резво мчался жеребенок. Они
направлялись в сторону питомника, где содержались
вместе с другими обитателями.
После этого мэр опять повернул налево, идя по
тротуару именно по той стороне, где густели
заросли. Он, к своему стыду, не знал ни одного
названия деревьев и кустарников, которые, согласно
его подписи, скоро срубят и повыдергивают из
песчанистой почвы. А слева зеленел Канатник,
Акация Жерарда, Акация лучистая, Акация Виктории,
Клен сирийский, Миндаль, Баланитес Египетский,
Калатропис процера, Кедр ливанский, Кордия
китайская,
Боярышник
понтийский,
Эвкалипт
камальдульский,
Инжир
обыкновенный,
Фикус
сикомор, Дрок колючий, Жимолость этрусская, Лавр
благородный, Моринга иноземная и многие-многие
другие растения, красующиеся уже много-много лет
на этом месте. Справа открывался вид на район
частных вилл, разрешение на строительство которых
он подписал, но только после двухгодичного
маринования зажиточных граждан. В конце концов,
они сдались и перевели деньги куда следует. С
начальниками отделов тогда пришлось поделиться,
поскольку один из них узнал все через дальних
родственников. Мэр гордо шагал, осознавая, что
может войти в любую из вилл, а хозяин вынужден
54
будет встретить его с распростертыми объятиями.
Другое дело, что объятия будут неискренними, но
это не волновало мэра.
Он снова повернул налево и постарался пройти
последнюю прямую побыстрей (выхлопные газы не
добавляют здоровья), хотя он часто видел, как
граждане его города “занимались спортом”, шагая
вдоль двухрядных, а порой и четырехрядных шоссе.
Справа показалась стоянка автобусов, а за ней
небольшой местный стадион. Матчи на нем
проходили очень редко, поэтому он лежал тяжелым
грузом на бюджете мэрии. Рядом раскинулся
оздоровительный комплекс с красивым бассейном,
тренажерным залом и площадками для большого