корнями деревьев и травой. Зверь начал хватать эту
массу когтями и отбрасывать назад. Через некоторое
60
время набросанное уже подпирало сзади, а выход не
освобождался. Более того, гул по мере приближения
к открытому пространству нарастал, меняя свой
тембр и силу. Поборов усталость, Зверь, наконец,
отбросил последние горсти ненавистной массы и
высунул свою лохматую голову на поверхность.
Взгляду его предстала просто ужасная картина,
усугубленная ярким светом полуденного солнца:
деревья вблизи его норы и далеко по сторонам
исчезли. Только неровные холмики и выемки земли с
остатками корней, по которой ползали улитки,
гусеницы, муравьи и прочие твари. По поверхности,
совсем недалеко от норы Зверя, продвигались
страшные чудовища, издающие эти пугающие звуки.
Чудовища валили и ломали деревья и кусты,
сгребали и передвигали огромные массы песка.
Одно из них, имеющее лапу с когтями загребало все,
что ему попадалось и отбрасывало в стороны.
Ужас охватил Зверя. Он не знал что делать.
“Если выскочить из норы”, - подумал он, - “то
чудовища раздавят”
В страхе огляделся и увидел, что не все
выкорчевано: метрах в ста зеленела роща больших
деревьев: акаций, сикомор и сосен.
“Не по зубам они им”, - подумал Зверь. – “Может,
побежать
туда?
Нет,
чудовища
не
дадут”.
Он решил переждать до вечерней темноты, надеясь,
что чудовища устанут и подадутся на покой. Уже
собирался замуровать вход, но увидел неподалеку
шевелящиеся
головы
нескольких
шакалов
и
бурундуков.
“Тоже, похоже, решили дождаться темноты, а потом
- к роще. Хорошо – там смогу и позавтракать ими”.
61
Зверь лег на подстилку, которую он давно соорудил
из сухой травы, и задумался:
“Что
же произошло? Почему появились эти
монстры? Почему разгребли своими когтями все
вокруг?”.
Наконец понял, что ответа он не найдет, поэтому
решил думать о том, как спастись. Куда податься
если за границами зарослей совсем другой мир?
Инстинкт разбудил Зверя и подсказал ему, что на
поверхности уже вечер. Он освободил вход в нору и
осторожно выглянул. Чудовища исчезли, хотя,
подумал он, они могли спрятаться неподалеку. Он
оказался прав, поскольку всю землеройную и земле
уборочную технику поставили в загороженном месте
на
северо-восточном
краю
уже
почти
не
существующих зарослей. Зверь посмотрел в сторону
рощи. Внутри нее в разных местах в темноте
мелькали огоньки. Он знал, что это глаза лис
и шакалов. Значит, будет, чем поживиться. Мощным
усилием он выбросил свое тело из норы на
поверхность и помчался большими прыжками в
сторону рощи. Часть зверюшек, скопившихся в ней,
по разным причинам не почувствовала опасности, и
за это поплатилась. Зверь убил их ударами своих
лап, остановился между деревьями и, не мешкая,
полакомился свежим мясом. Потом прилег возле
ствола сикоморы, представляющей собой сплетение
стволов разной толщины, что сильно напоминало
лианы, и стал наблюдать за “новоселами”. Те с
понятным усердием рыли себе новые норы, время от
времени поглядывая на Зверя. Они видели, как он
разрывал их соплеменников, и были уверены, что до
завтрашнего вечера они в безопасности. Вообще в
62
последние несколько часов в их головах все
изменилось. Они вдруг стали понимать, что Зверь –
это не самая большая угроза. Угроза – это громкие
чудовища. Они нанесли вред им всем, а Зверь ловит
только самых слабых...
Через некоторое время, уже засыпая, Зверь
услышал лающие звуки. Он открыл глаза и увидел
лису-самца, который лаял тонким голосом и
вертелся на одном месте, подпрыгивая время от
времени. Постепенно вокруг него собрались все
лисы. Вожак, а это был он, стал подходить к
каждому, терся об него, поднимал вверх морду, и
подвывал. Лисы сильно возбудились. Вожак вдруг
понесся к краю рощи, обращенному к морю, и
остановился как вкопанный. Лисы окружили его
плотной стаей, потом расступились и он неспешно
направился в сторону моря. Остальные отправились
за ним гурьбой, но совершенно не мешая друг другу.
- Интересно, - подумал Зверь, - они что, топиться