причем
девчонка,
записывающая
каракулями заказ на отдельном листке, начала
пререкаться насчет чая, который к одной лапше
положен только один. В конце концов, ее уломали.
Чай и лимонад оказались теплыми. Пацаны
погрызли куски рафинада, и запили их чаем. Жена
ни к чему не притронулась. Видно было, как злость
закипает в ней. Дело в том, что месяц назад она
предлагала поехать отдыхать в Сочи, но Гера
настоял на своем, уверяя ее, что отдых на Иссык-
Куле обойдется в несколько раз дешевле, а то, что
вода в озере холодная – так это не беда – зато
солнце яркое. Сливы вырастают величиной с яблоко,
а форель плавает величиной с большую щуку.
- Это не солнце, а радиация, - сказала тогда жена, но
в конце концов согласилась.
И вот Гера сидел за столиком, покрытым грязной
клеенкой, и с вожделением смотрел на дымящуюся
тарелку с дунганской лапшой.
85
- Ты что, будешь есть этот свиной цепень? –
спросила жена, с отвращением глядя на тарелку.
- Что вареное – то не вредное, - сказал Гера и
принялся накручивать лапшу на вилку.
- Вилку хотя бы помыл перед этим.
- А я сейчас продезинфицирую ее народным
средством, - сказал Гера и направился к столику, за
которым сидел водитель автобуса.
- Паша, дай мне, пожалуйста, ключ от автобуса –
мне нужно кое-что взять там у себя.
Водитель, не задумываясь, протянул ключ, не
отвлекаясь от процесса поглощения лапши.
Гера, подойдя к автобусу, открыл дверь водителя,
залез на сидение и с помощью специального рычага
открыл переднюю входную дверь автобуса. Он
нашел свой рюкзак и вытащил оттуда бутылку водки,
купленную после стояния в огромной очереди в
гастрономе перед поездкой. “Великий” правитель с
каиновой меткой на лбу стал издавать указы,
намекающие на сухой закон. В Крыму и Молдавии
уже начали выкорчевывать виноградники, столетия
бывшие источником отменных вин.
Гера плеснул на вилку, а потом сделал приличный
глоток.
“Жене, конечно, запах не понравится, но скажу, что
продезинфицировался”, - подумал он.
И тут возникла проблема: как заткнуть поллитровку,
которая закрывалась лишь станиолевой тонкой
крышечкой, которую он содрал? Порылся в рюкзаке
и нашел перочинный нож, изоленту и запасные
носки. Отрезал от носка кусок и затолкал в
горлышко. Потом обмотал все это черной изолентой
86
и положил “драгоценность” обратно в рюкзак.
Вернувшись, увидел, что ни жены, ни детей за
столиком нет. Пошел искать и нашел их в небольшой
рощице неподалеку.
- Что ж ты не стал есть? – с ехидцей спросила жена.
- Расхотелось, - сказал Гера и сел на пенек дерева
“Карагач”, чтобы закурить.
Старался на жену не дышать, но она сразу учуяла,
однако ничего по этому поводу не сказала. Зато
сделала выговор по поводу того, что он не принес
бутерброды. Потом не выдержала и добавила:
- Глотнуть не забыл, а бутерброды для детей...
- Ой! – всплеснул руками Гера. – Я совсем забыл.
Хорошо, что ключ Паше не отдал.
Гера вернулся к автобусу и увидел, как какой-то
паренек выскочил из него и помчался в сторону
поселка. Гера среагировал мгновенно (вспомнилась
его легкоатлетическая молодость) и быстро догнал
пацана, в руке которого оказался бумажник с
деньгами.
- Ты где взял его? – спросил Гера, но пацан молчал.
Гера подвел его за руку к автобусу и обнаружил, что
просто забыл закрыть входную дверь. Дал воришке
подзатыльник и отпустил. Тот помчался в только ему
известном направлении.
“Что же теперь делать с бумажником? Подумают
еще, что я спер…”.
Гера зашел в автобус и бросил бумажник на пол.
Вытащил из рюкзака бутерброды, закрыл входную
дверь автобуса и дверь водителя и направился к
семье, не забыв перед этим вернуть ключ водителю.
Пообедали бутербродами, запив их противным
лимонадом, который жена забрала со столика.
87
Постепенно все собрались возле автобуса. Водитель
открыл дверь и первый же пассажир, зашедший в
салон, обнаружил бумажник. Он поднял его вверх и
сразу подал голос человек, признавший свою
собственность. Однако первый поднявший кошелек
устроил ему экзамен на предмет внутреннего
содержания кожаного вместилища денег. Человек