она, где живет Зинаида Петровна. Та посмотрела на
них с удивлением и сказала, что не знает. Собралась
было пересечь шоссе, но вдруг оглянулась и
переспросила:
- Зинка-алкашка что ли?
Ольга
посмотрела
на Геру, сощурив глаза.
- Если Зинка, - продолжила женщина, - то вон в том
доме с шиферной крышей.
- Отчество вы ее не знаете, конечно, - попытался
уточнить Гера.
- Какое отчество, окстись, - бросила местная
жительница и перебежала дорогу почти под самым
носом у грузовика.
- Лихие они здесь! – восхитился Гера и остановил
старичка, понадеявшись, что уж он-то знает всех
жителей поселка. Однако и старичок сказал, что
кроме Зинки-алкашки он других Зин в Ананьево не
знает.
- Хотя, у Семеновых внучка родила, незнамо от кого,
девчонку и ее, кажись, назвали Зинкой.
105
- Сходи в этот дом под шифером и уточни, - сказала
Гере жена.
Он зашел в открытую калитку и постучал в дверь,
хотя она тоже была приоткрыта. Дверь растворилась
настежь и в ней появилась растрепанная пожилая
женщина с мешками под глазами.
- Вы Зинаида Петровна? – спросил Гера.
- Ну, я, а ты чо, из Райкома?
- Нет, мы по вашему письму приехали отдохнуть на
Иссык-Куль на недельку.
- А! – всплеснула руками Зинаида Петровна. - Так
это вы! Давайте, давайте, а где жена, где детишки?
Гера сказал, что сейчас приведет всех и направился
к дороге.
- Ну, что – это она? – мрачно спросила Ольга. –
Представляю, что нас ждет.
Гера не стал слушать дальше, а начал таскать вещи,
которые хозяйка предложила складывать в чулан.
Зашли в дом. Гера удивился, что хоть он снаружи
виделся не большим, но внутри оказалось четыре
комнаты: 2 спальни, зал и кухня с большим столом
на 8 персон. Все стены оказались увешаны
фотографиями с военных до настоящих лет.
Военные
фотографии
изображали
мужчину в
офицерской форме и с медалями в обнимку с
красивой женщиной.
“Неужели это она?” – подумал Гера.
В зал вошел хозяин – высокого роста пожилой седой
мужчина – и поздоровался, причем с Герой - за руку.
- Вы войну офицером закончили? – спросил он
106
хозяина.
- Да, я у связи служил.
-
Сейчас отметим ваш приезд! – радостно
возвестила Зинаида Петровна и поставила на
середину
стола
большую
бутыль с мутным
содержимым. – Первосортный первач из буряка!
- Ты бы дала людЯм отдохнуть с дороги, - сказал,
нахмурившись,
хозяин.
Мы
еще
даже
не
познакомились как следовает. Меня Дмитричем
величают...
- А по имени? – спросил Гера.
- Зови Дмитричем – не ошибешься – меня все так
еще с войны зовут.
- Я сейчас картошечки поджарю, - сказала хозяйка. -
Свежие огурчики и лучок у меня с грядки и есть еще
мировой закусь – капуста, засоленная с яблоками.
- Пущай сначала под душем помоются, вещицы
разложат, а потом уж с нами обедать, - явно в
предвкушении трапезы предложил Дмитрич.
- Да я чо – пущай купаются – там, у душе, бак
полный да нагретый на солнышке.
- Иди ты сначала с ребятами, - предложила Ольга, -
а я вещи разложу. Какая комната наша?
- Вон та – с занавесками, - указала хозяйка.
Гера занес в эту комнату чемодан и поморщился,
поскольку сильно воняло дустом.
- Это она тут от моли насыпала везде – просто
каменный век какой-то… Давай открой окно – надо
проверить, а я попытаюсь смести эту гадость.
Гера попытался открыть окно, но оно не
поддавалось. Пошел в кухню и спросил Зинаиду
Петровну, как открыть окно в их спальне.
107
- Ни в коем случае не открывай – я только что
насыпала порошок от моли. К вечеру откроете…
- Но там невозможно находиться, - сказал Гера. Мы
просто отравимся от этого запаха.
- Никто пока не отравился, зато моль одежку не
проест.
- Извините, но я открою – мы не боимся, что проест.
- Как хотите, - проговорила хозяйка, - явно
недовольная упорством Геры.
- Как окно открывается? – спросил он.
- Снаружи защелка есть…
Гера открыл окно, и свежий воздух ворвался в
комнату, в которой на стульях сидели побледневшие
сыновья. Ольга тем временем вымела сапожной
щеткой, которую они захватили, дуст из двух
шкафов, приставленных к стенкам.
Гера раздел ребят до трусов, разделся сам,