родители улетели работать по контракту в Болгарию.
Квартира была большая, почти в каждой комнате
установлен кондиционер бакинского производства.
Похоже, что в то время в Советском Союзе их
выпускал только этот завод. Для нас кондиционер
был роскошью – в офицерском городке его
установили только в двух-трех квартирах. Света
открыла большой импортный холодильник и вынула
оттуда красивую бутылку, с надписью Whisky
"Johnnie Walker". До этого я никогда не пробовал
виски. Света налила напиток в стаканы и бросила
туда куски льда.
- А это зачем? – спросил я.
- Так делают американцы.
- А, да, я, кажется, видел это в фильме "Лимонадный
Джо".
Мы выпили по два стакана, налитые на треть, и
легли на кровать. Света полностью разделась. Я лег
рядом и стал смотреть на ее тело.
16
"Неужели это все мое?!", - пришли мне в голову
слова из старого анекдота...
Ташкент
Мы не спеша двинули в сторону Туркменского
базара,
который
находился
за
ближайшим
поворотом трамвайной линии. Народу на базаре
оказалось мало, поскольку был будний день. Только
у деревянной пивнушки, стоящей в одном из углов
огороженной территории базара, толпились отнюдь
не интеллигентного вида люди.
- Ты, главное, в разговоры не встревай, -
посоветовал Базаров, - а то потом не отвертишься…
Я кивнул ему и мы пристроились в конце очереди.
Вдруг раздался пропитой голос впередистоящего
мужика, от которого исходил очень неприятный
запах:
- Граждане, пустите вперед защитников Родины!
Все услышали и повернули головы в нашу сторону.
- Мужик, кончай орать, - сказал ему Виктор, - мы
постоим как все.
- Это несправедливо! – вновь заорал мужик. – Они
защищают наш мирный труд, а стоят в конце
очереди!
Виктор
поднял
вверх
руки
и
провозгласил:
- Граждане, не обращайте на него внимание – мы как
все.
Граждане молча повернули головы в сторону окошка
для выдачи.
17
Мужик попытался продолжить свою пламенную
речь, но, получив зуботычину от стоящего впереди
него хмурого парня, замолчал, вытирая рукавом
кровь. Через десять минут мы уже стояли с кружками
в руках у круглого столика на длинной ножке,
засыпанного останками сушеной рыбы. Виктор
поднял с пола дощечку и смахнул эти остатки на
землю.
- Тут убирают только в конце дня, - сказал он,
вытирая пену с усов. – Не бзди – мы к пяти будем в
части как штык. Надо наслаждаться жизнью. Где еще
в Союзе в конце ноября можно стоять под
солнышком и пить пиво – нигде. У нас в Питере, ты
знаешь, пиво очень любят. Я живу на Васильевском,
так там на каждом углу пивной ларек. Подают с
подогревом, поскольку уже в сентябре холодюга и
ветер. Народ у нас интеллигентный. Однажды я с
большого бодуна рано утром подошел к ларьку, у
которого стояло человек пять жаждущих. Последний
из них, посмотрев на меня, сказал: “Господа,
посмотрите на этого бледного человека – ему явно
плохо”. Все расступились, а продавщица подала
подогретого, не задавая лишних вопросов.
- Да, Питер – это тебе не Ташкент, - сказал я.
Человек хрупок
Шли два человека
и неспешно беседовали:
- Даже будучи в толпе, - сказал один, - не нужно
сливаться с ней совсем и терять себя. Надо все
время в голове строить дороги, замки и возделывать
18
поля. Следует носить и складывать до лучших
времен кирпичики мысли.
- А если настоящим кирпичом попадет по голове, то
вот вам и все - пропадут все ваши кирпичики, -
сказал другой.
- Человек, к сожалению, хрупок, - продолжил первый,
- и на 80 процентов состоит из воды, но это не
простая вода. Находится она в таких сложных
молекулярных соединениях, что куда там космосу.
Нет на земле сложней машины, чем человек. Меня
всегда смешила самоуверенность врачей. Я даже
самого искусного из них представляю в виде
мастерового с начальным образованием в халате,
стоящего
с
молотком
и
стамеской
возле
сложнейшего аппарата, начиненного миллионами
электронных схем, проводов и прочей сложнейшей
технической требухи. И что он может сделать с этой
машиной? Да, в лучшем случае, отрежет кусочек