Как же «отрабатывал» получаемую «стипендию» бывший студент Новокузнецкого техникума? Нет, брат Илья не ограничивался одними молитвами. Это бы еще полбеды, хотя, если молодой парень целых двенадцать лет бьет баклуши, то бишь поклоны, и живет на подаяние, — это уже достаточно отвратительно. Однако «брат Илья», помимо всего прочего, «вносил свою лепту», как он выразился, «в дополнение имевшейся у нас литературы».
Общественный обвинитель оживляется: какую именно литературу имеет в виду обвиняемый? Случайно, не эту? И он демонстрирует толстый том «Универса».
Бывший Васильев подтверждает — да, именно эту. Вот, значит, как использовал полученные в техникуме знания бывший студент! Однако и это еще не все. В деле имеется ряд брошюрок, собственноручно им перепечатанных на машинке. В них неоднократно упоминается цифра «666». Цифра истолковывается как «символ зверя», антихриста и даже связывается с именем Ленина.
Зал гудит от возмущения. Обвиняемый глотает слюну — кадык судорожно ходит ходуном по его тонкой шее.
А интересно, как объясняет Васильев свое сожаление о том, что у нас-де не существует монархии, высказанное на страницах брошюры «О 45 днях», собственноручно им перепечатанной? Уж не были ли, случайно, его родители при царизме князьями или графами?
— Нет, — растерянно мотает головой Васильев, — они были простые крестьяне.
— А задумывались ли вы хоть когда-нибудь, — интересуется дотошный общественный обвинитель и пристально смотрит на своего сверстника, — задумывались ли вы над тем, как сложилась бы ваша судьба, судьба сына простого крестьянина, не будь советской власти?
Васильев молчит, только кусает губы. Я знаю о том, что из всей большой семьи Васильевых только он один «ударился в религию». Один брат работает токарем, другой мастером на картонажной фабрике, сестра стала экономистом. Ну, а чего достиг этот брат? Стал «братом Ильей»…
К «судному дню» брат Илья успел сбрить усы и бороду. И это уже свидетельствует о каких-то его внутренних колебаниях. Однако лишнее в самой голове одним махом не сбреешь.
Иноку Варлааму, «бывшему Перевышину», из уважения к его преклонному возрасту суд разрешает не вставать во время допроса. Впрочем, «старейший преимущий» не преминул использовать и другие преимущества своего возраста — он то и дело прикидывается глухим. И пока ему повторяют вопрос, «старейший» обдумывает, что ответить. Я сижу близко от инока и прекрасно вижу его невозмутимое, как маска, лицо с холодными льдинками глаз. И только в самой глубине этих глаз полыхают маленькие разъяренные молнии. Бывший Перевышин так и сыплет библейскими цитатами, и каждое третье слово у него — бог. Старый опытный конспиратор изо всех сил старается доказать, что организация ИПХС ведет свое начало еще со времен Никона и состоит из безобидных бегунов, которые только затем и убегали, чтобы без передышки молиться богу.
В действительности же дело обстояло так. Никон, будучи возведенным на патриаршество, своею властью, без собора, в 1653 году разослал по церквам «паметь», которой вводил некоторые «новшества» — теперь следовало креститься не тремя пальцами, а двумя, творить поясной поклон, а не земной. Церковную службу стали справлять по исправленным им книгам. Старообрядцам это пришлось не по вкусу. Однако любопытно, что сторонники «старой веры» помимо никоновских новшеств осудили и светскую власть и Петра Первого за установление таких «еллинских и латинских и прочих языческих законов», как законы: «брады брить, платье немецкое носити, власы растити и плести косы, банты привязывати, петли на шее имети, пукли связывати и лаверж салом намазывати, и мукою главу припудривати, и табак носом пити и устами курити, и со псы из единых сосудов ясти». Так, начав с формально-обрядовой стороны богослужения, старообрядчество пришло к тому, что включило в религиозные новшества и такие, которые не имели к ним ровно никакого отношения…
И вот, проклиная всяческие нововведения, старообрядцы стали разбегаться по лесам. В восемнадцатом веке беглый солдат Ефимий связал «истинноправославных христиан крыющихся» в единую организацию.
Но хотя царскую власть и власть православной церкви, которая находилась в союзе с царем, бегуны считали властью антихриста и требовали от своих единоверцев никакого общения с этой властью не иметь, они впоследствии допустили в свою организацию особую категорию верующих, которая продолжала жить в миру. Благодетели получали большие доходы, и каждого странника они использовали как даровую силу. Таким образом, перед революцией оглашенные благодетели представляли собой обуржуазившуюся прослойку. Этим и объясняется реакционная сущность их учения и антиобщественный характер их деятельности. Кроме того, к бегунам после революции примкнули выходцы из кулаков и другие отщепенцы свергнутых эксплуататорских классов…